Том 11

«Сэр Роберт Пиль совершенно правильно выразил чувства английского народа, когда высказал пожелание, чтобы Пруссию заставили проводить определенно выраженную политику, так как иначе наша вторая экспедиция в Балтийское море будет такой же безрезультатной, как и первая. У нас достаточно было протоколов, достаточно «пунктов»; уже давно пора отрезать Россию от се ресурсов и вызвать соответствующую реакцию внутри России».

Газета «Morning Post» получила следующую корреспонденцию из Парижа относительно миссии генерала Веделля:

«Генерал Веделль сообщил кабинету Наполеона о полученных им инструкциях. Каковы эти инструкции? Генерал Веделль рассказывает французскому правительству: 1) что его величество король прусский глубоко опечален смертью своего шурина императора; 2) что в отношении протокола от 28 декабря Пруссия целиком согласна с западными державами и готова подписать его в любой принятой форме, что Пруссия поэтому должна занять свое место на Венской конференции. Но все дело в том, что протокол от 28 декабря никого ни к чему не обязывает и является скорее лишь дипломатическим наброском исторического акта. А так как Пруссия отказывается подписать действительный договор о союзе между Англией, Францией и Австрией, то миссию генерала Веделля можно считать законченной».

Известно, что владыки Тира и Карфагена, желая умилостивить богов, не приносили себя в жертву, а скупали детей бедняков и бросали их в раскаленные объятия Молоха. Официальная Англия предписывает народу смириться перед господом, наложить на себя пост и принести покаяние за тот позор, который прежнее правительство навлекло на него своим плохим управлением, за те миллионы фунтов стерлингов, которые правительство выжало из него без всякой пользы, за те тысячи человеческих жизней, которые оно бессовестно у него похитило. Тайный совет объявил ближайшую среду днем покаяния и молитвы,

«чтобы вымолить отпущение наших грехов и в самой смиренной и благочестивой форме вознести наши молитвы и просьбы к всемогущему господу богу, моля его о ниспослании благословения, о покровительстве нашему оружию и о восстановлении мира для королевы и всех ее владений».

Подобно гофмаршалу при придворных церемониях, архиепископ Кентерберийский опубликовал «формуляр» для этой религиозной церемонии, формуляр, в котором даются предписания, как обращаться к всемогущему господу богу. В этой удивительной конкуренции между английской государственной церковью и русской, которая тоже умоляла о благословении божьем для русского оружия, преимущество явно на стороне последней.

«Будучи прочитана подданными царя», — замечает «Leader»[103], — «молитва, предписанная архиепископом Кентерберийским, покажется им молитвой трусов; прочитанная англичанами, она будет воспринята как молитва лицемеров; прочитанная диссидентами, она будет понята ими как молитва секты, которая хочет навязать свою волю всем остальным; рабочее же население сочтет ее за молитву богатых, которые принадлежат к одной секте и поддерживают весь этот обман, считая, что он косвенно помогает им удерживать за собой монополию на чины и посты. Елейное творение архиепископа вызвало возмущение в рабочем классе различных частей страны. Для него день поста и смирения есть нечто реальное. Для всех тех, кто не исповедует бедность, какой бы другой веры они ни придерживались, этот день означает лишь добавление яиц и ухи к обычной еде и закрытие их предприятий и заведений, как в воскресные дни. Для рабочего день поста означает потерю заработной платы, а следовательно, и обеда».

В одной из предыдущих корреспонденции мы писали:

«Конфликт между промышленным пролетариатом и буржуазией снова начнется в тот самый момент, когда конфликт между буржуазией и аристократией достигнет своей высшей точки».

На большом митинге, состоявшемся в прошлую пятницу в Лондон-таверн, это положение получило наглядное доказательство. Сообщению об этом митинге мы предпошлем некоторые данные о ряде стычек, которые имели место за последнее время между пролетариатом и буржуазией как в парламенте, так и вне его. Совсем недавно манчестерские фабриканты устроили собрание, на котором было решено начать агитацию за упразднение официальных «фабричных инспекторов», так как эти инспектора, дескать, позволяют себе не только смотреть за точным соблюдением установленной законом продолжительности рабочего дня, но требуют даже, чтобы на фабриках были действительно проведены предписанные парламентом меры для предотвращения вызванных применением машин несчастных случаев, которые угрожают жизни и здоровью рабочих. Фабричный инспектор в Южном Ланкашире, известный Леопард Хорнер, навлек на себя особое неудовольствие фабрикантов тем, что в своем последнем докладе настаивает на проведении в прядильнях предписываемых законом мер, несоблюдение которых, как воскликнул наивно один фабрикант, — конечно, член Общества мира[104], — «в прошлом году стоило жизни всего только пяти взрослым рабочим».