Том 11

Совершенно ясно, что сейчас, в конце лета, русским нечего опасаться высадки войск противника на побережье Балтийского моря; и было бы вполне возможно осуществить общую переброску отсюда на юг различных отрядов войск и тем самым высвободить, скажем, 30000 человек, заменив их частями ополчения или другими войсками из внутренних районов. Эти 30000 можно было бы перебросить в Польшу, а оттуда высвободить такое же количество войск; а когда Австрия сократит свою пограничную армию до безопасного количества в 70000 — 80000 человек, что должно произойти в ближайшем будущем, из русской армии в Польше можно будет высвободить еще 30000—40000 человек. В результате, можно будет найти войска Для такого пополнения, которое лишит союзников всякой возможности когда-либо овладеть Крымом без посторонней помощи, и это пополнение могло бы прибыть на театр военных действий к середине октября. Но тут возникает вопрос, сможет ли правительство прокормить столь большую армию в течение всей зимы, особенно сейчас, когда Азовское море очищено от русских судов. На этот вопрос мы, за неимением достаточных данных, не решаемся ответить; но если это возможно, и если русские действительно примут такие меры, союзникам придется покинуть скалы, окружающие Балаклаву, и отойти от крепостных валов Севастополя, защищаемых, прямо или косвенно, двухсотпятидесятитысячной армией.

До сих пор трехсоттысячная армия австрийцев угрожала России на фланге ее коммуникационной линии с Крымом. Дайте только России освободиться от этой помехи, и союзники быстро убедятся, с какой силой им придется иметь дело. Они упустили время, когда при косвенной помощи Австрии могли бы взять Севастополь. А теперь, когда угроза со стороны Австрии отпадает и единственными противниками России остаются союзники, — уже поздно.

Написано Ф, Энгельсом около 20 июля 1855 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 4459, 4 августа 1855 г. в качестве передовой

Перевод с английского

На русском языке публикуется впервые

К. МАРКС и Ф. ЭНГЕЛЬС ИЗ ПАРЛАМЕНТА. — С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Лондон, 20 июля. Дебаты по предложению Робака приняли отнюдь не тот оборот, на который рассчитывало министерство. Еще вчера утром в своих полуофициальных органах они предсказывало, что предложение Робака будет отвергнуто пятью голосами против одного. Вчера ночью министерство сочло себя счастливым, когда ему удалось 289 голосами против 182 провести решение о Previous Question [предварительном вопросе. Ред.], то есть добиться того, чтобы палата вообще отказалась вынести какое-либо решение по предложению Робака. Та же палата, которая принудила Абердина выйти в отставку, потому что он отказался назначить следственную комиссию, спасает Пальмерстона, отказавшись, в конце концов, выносить решение по поводу выводов своей собственной комиссии. Отсрочка заседания парламента дает отсрочку и кабинету Пальмерстона до новой сессии. А тогда его песня будет спета. К самому заседанию мы еще вернемся.

В настоящий момент в военных действиях в Крыму наступило затишье. Не было больше попыток штурма, орудия почти все время молчали. Если бы между обеими линиями укреплений не велась постоянная ружейная перестрелка, если бы союзники не продвигали свои позиции посредством сап и минных галерей все ближе к Малахову кургану, если бы русские не предпринимали время от времени вылазок, то можно было бы считать, что военные действия совсем прекратились.

Это затишье перед бурей. Через 2–3 недели начнется борьба — схватка, более жестокая, чем при Инкермане, на Мамелоне или чем штурм 18 июня. Август должен быть до известной степени решающим; находящиеся теперь в пути войска русских к тому времени прибудут, а ряды союзников поредеют от болезней. Тогда начнется борьба не на жизнь, а на смерть, и союзникам придется приложить немало усилий, чтобы удержать занимаемые ими позиции на плато.