Том 1. Загадки раскрылись

Между тем, время незаметно шло, и солнце склонилось к горизонту, жара исчезла, и подул легкий ветерок. Белый солончак стал совсем синим, а потом, когда солнце зашло и небо окрасилось красной зорькой, солончак порозовел.

Пора было кончать с первой осой. Едва я только поднял банку, как из норы пулей выскочил черный комочек и, сверкнув крыльями, умчался вдаль. Будто оса только и ждала, когда банка будет снята. Быть может, стекло преграждало путь поляризованному свету неба и воспринималось ею как чуждое тело и держало ее в ожидании. Но оса ни разу не попыталась выбраться из норки!

А далее оказалось, что в норке, она ранее принадлежала сверчку, которую он соорудил на время линьки, сбоку в вырытой каморке я нашел и самца с роскошными прозрачными, превращенными в музыкальный инструмент и негодными для полета крыльями. Он тот час же встрепенулся, был довольно шустр, но без усов. На его груди между первой и второй парами ног лежало большое продолговатое и слегка прозрачное яичко искусной охотницы.

Наверное, капелька яда охотницы за сверчками обладала способностью погружать добычу в короткий наркоз.

Интересно бы узнать химический состав этого яда и выяснить нельзя ли его использовать в хирургических операциях медикам.

Пешая муха

Вчера вечером мы выбрали для ночлега небольшую площадку белого такыра среди мелких кустиков кеурека и поставили палатку. Рано утром солнечные лучи падают на лицо через капроновую сетку дверей палатки и такие они приятные своей ласковой теплотой. Капроновая сетка серебрится на солнце, а небо кажется густо-синим и голубым — такыр.

Пора подавать пример моим спутникам и подниматься с постели. Едва я выбираюсь из палатки, как вижу необычное. По такыру за крупной кургузой чернотелкой неотступно ползет серая муха. Жук торопится, на голой земле ему делать нечего, спешит за ним и муха. Она от него на почтительном расстоянии, около десяти сантиметров, соблюдает постоянную дистанцию, не отставая и не приближаясь. Когда жук перебирается через кучку сухих веточек, оказавшихся на его пути, муха, слегка отстав, быстро перелетает препятствие, снова ползет за жуком на почтительном расстоянии. По сравнению с большим черным жуком серенькая мушка — что собачка рядом с лошадью. Что же ей надо?

Вот жук нашел на краю такыра что-то стоящее внимания, остановится. Муха мгновенно, описав полукруг, приткнулась почти вплотную к голове жука и сразу же отпрянула назад и замерла.

Осторожно приближаюсь к загадочной паре. Они оба очень заняты своими делами, не замечают ни меня, ни направленную на них лупу. Жук, оказывается, остановился возле наполовину занесенного глиной катышка заячьего помета. Чем-то он ему нравится, гложет его. Тоже нашел еду! А муха? Она терпеливо ожидает окончания трапезы своего спутника и, не теряя попусту времени, чистит то передние, то задние ножки, крылья, протирает от пыли глаза, поблескивая на солнце узенькой серебристой полоской на лбу. Я заинтригован, что мушке надо от жука, зачем она так настойчиво за ним следует. Наверное, ждет, когда жук найдет какой-либо сочный зеленый листочек и тогда полакомится капелькой выступившей из растения жидкости. Где ей, обладательнице лижущего хоботка найти влагу в этом царстве сухости.

Внимательно присматриваюсь к мухе. У нее большие красно-коричневые глаза, серенькое в черных щетинках брюшко, черные ноги. Обликом своим она явно похожа на тахину. Все представители семейства ларвоворид, к которому относятся тахины, откладывают яички или только что рожденных личинок на тело других насекомых. Потомство мух поедает хозяина. Нет, наверное, дело тут не в намерении полакомиться объедками со стола нетребовательной к еде чернотелки, а что-то другое.

Кургузый жук, между тем, потерял интерес к своей находке и отправился путешествовать дальше, а муха, как и прежде, пристроилась за ним сзади. На этот раз перебежка продолжается недолго. Жук забрался в переплетение сухих корешков и соринок, выдутых ветром из земли. Здесь ему понравилась какая-то совсем невзрачная сухая палочка. Он так усиленно грызет ее с одного конца, что слышен хруст энергично работающих челюстей. Палочка укорачивается довольно быстро и, наконец, и ее оставшийся маленький кончик исчезает во рту прожоры. Аппетит у него отличнейший. Какая нетребовательность этого обитателя пустыни, довольствоваться, казалось бы, самой негодной пищей, по существу мусором, валяющимся по поверхности пустыни. При таких необычных способностях чернотелка всегда обеспечена едой, какая она бы не была сухая и обезображенная пустыней. Его организм способен извлекать из сухой еды так называемую конституционную воду, симбиотические бактерии, видимо, помогают усвоению клетчатки, к тому же снабжая организм этого нетребовательного гурмана необходимыми для существования витаминами. Хотя, возможно, палочку он выбрал не случайно, она, наверное, была обработана грибками и поэтому удобоварима.