Том 1. В соболином краю

На телегу чинно усаживаются косари со своим нехитрым, готовым к бою инструментом, парни и девушки шумно и весело спорят из-за места на автомашине. Кто-то самый нетерпеливый и голосистый начинает песню. Из большого, похожего на мохнатую шапку гнезда поднимают голову испуганные молодые аисты. Видавшая виды аистиха-мать глядит на говорливую цветистую улицу, шевелит крыльями и трещит клювом. На птичьем языке это, должно быть, означает: «Чего вы испугались, глупыши? Обычное дело — на праздник, на сенокос собрались».

На лугу — полдень.

Дед Данило поплевал на руки, перекрестился по старой привычке и взмахнул косою. Брызнула роса на ситцевую дедову рубаху, перепелка выпорхнула из-под ног…Гук-гук! — ложится тяжелая, уставшая стоять трава. Ровный, как по нитке, ряд скошенных цветов тянется за ситцевой рубахой.

Деду Даниле под семьдесят. От всех работ он освобожден. Присматривает только за добром на колхозном дворе. Но ни одного сенокоса еще не пропустил Данило Носоченко. Много лет на празднике сенокоса кладет он первый ряд. «Рука легкая у Данилы». И дед Данило старается. Правда, сил у него хватает на один только ряд. Зато какой ряд! Молодые косари трогают рукой короткую травяную щетину, мерят шагами «даниловский захват», тоже плюют на руки и берутся за косы. «Хороши руки у молодых», — думает старик и идет туда, где стрекочут тракторная и конная косилки. Их только три на этом неровном топком лугу. Механизаторам тут не повернуться. Косилки послали в поле убирать сеяные травы, а тут, у реки, хозяйствует коса.

Копны, копны. Целый город копен. Пахучее погожее сено кажется невесомым. Шуршат грабли, мелькают загорелые, прикрытые от солнца платочками девичьи лица. Город из пахучих копен растет на глазах. В нем свои улицы, своя планировка. «Высотным зданием» поднялся огромный стог. Возле него дюжие хлопцы соревнуются в поднятии тяжести. Самые большие, искусно нанизанные на вилы охапки сена мечет вверх колхозный гармонист Василь Ващенко.

Ему достаются одобрительные взгляды девушек и шутки друзей. Сконфуженный, добродушный богатырь не знает, куда деть глаза, и лезет на верхушку стога. Но, оказывается, укладывать стог не такое уже простое дело — требуется сноровка.

— Куда кладешь, куда?! — кричит кто-то наверху. — Дождь до дна прохватит, если так кладешь!

Василь спрыгивает на землю и опять кидает кверху зараз чуть ли не по целой копне…

Стрекочут кузнечики, нестерпимый зной стоит над лугом. Ребятишки принесли бидоны с квасом. Поставили посуду в сено и отправились к озерку. Маленькие озера блюдечками разбросаны по лугу. Ребятишки поснимали штаны, мутят воду в озерце и прямо руками хватают у осоки глазастых щурят. Уху варят тут же, у озерца, в закоптелых, пахнущих дымом ведрах.

Обед. Хрустят на зубах редиска, огурцы и пучки сочного лука. Яйца, сало, обветренный хлеб идут в ход — нет аппетитнее обеда, чем вот тут, под копнами! Льется в алюминиевые чашки дымная уха, холодный квас разливается по кружкам…

Старики рассаживаются под копнами побалагурить и подремать, а молодежь бежит к Сейму. Крик, хохот, всплески.

После полудня опять шепчут грабли, опьяняюще пахнет потревоженное сено, мелькают белые платочки и кружатся чибисы над лугом…

К вечеру восемь кораблей-стогов вырастают на берегу. Они тщательно причесаны, утоптаны. Стоять им тут до самой матушки-зимы; до тех пор, пока понадобится тепло, накопленное летом.

Из камышей тихо выплыла красная луна. Кажется, вот сейчас она коснется копен и быть пожару. Но пожара не случилось. Только телеги устало заскрипели по дороге к дому, заурчали автомобили, только песню разбудила луна.

Плещется рыба в уснувшей реке, перепелка с дергачом ведут нескончаемый спор. На сельской околице пахнет парным молоком и дымом.

У плетней под вербами песня угомонилась. Теперь, если идти вдоль улицы, можно услышать тихий и сдержанный разговор:

— Василь, ну мне ж пора…

— Ну хоть еще минутку, Галя.

— Галю! А ну до хаты, — раздается из окошка сердитый голос.

Василя не видно, но слышно по свисту — он тоже пошел до дому, ему тоже пора. Ведь завтра подняться надо с петухами, опять отбить и наточить косу. Догорающая над лесом заря обещает новый жаркий день.

_{Фото автора. С. Званное Курской области.}

 _{5 июля 1959 г.}

Картинки природы

Аисты знают, где селиться

Сказочная птица. Много легенд сложено о ней. По народному поверью, аист стережет счастье, не пускает беду в дом…

Много аистов живет в селе Званном. Каждую осень они улетают и каждую весну возвращаются.

Аистиные стаи прилетают на теплую Украину, а эти вот отделяются и — сюда, в Курскую область.

Село Званное стоит на берегу тихой речки Сейм. Корму возле нее для птиц вдоволь. Но не только за это полюбили аисты село с приветливым названием. Хорошие люди живут в Званном, хозяйственные, гостеприимные, сердечные. Село похоже на зеленую пристань на степных дорогах. Издали видны только беленые трубы среди тополей и лозинок. Аисты и устремляются к этой зелени.