Том 1. Стихотворения и поэмы

I

Конусы хижин. Жилище вождя
Посередине поляны.
Пахнут неистово после дождя
Травы. Кричат обезьяны.

Тоту — в гостях. Забежала к сестре,
Девьей тоской истомяся.
Нерная дама на дымном костре
Жарит змеиное мясо…

…Тоту скучает, — и мясо змеи
В ней аппетита не будит.
«Где же, сестрица, пришельцы твои.
Где эти белые люди?»

Жалят москиты. И потным плечом
Дернула черная баба:
«Да отвяжись ты!.. Они за ручьем,
Стан их — в тени баобаба».

Тоту вскочила. Огня горячей
В быстром сверкании пятки…
Вот и околица, вот и ручей,
Вот баобаб и палатки.

Стройный тростник, просыхающий ил,
Веток свисающих лапы…
Только бы дерзкий дурак крокодил
Тоту за ножку не сцапал!

II

Парень — за ним отдыхающий стан,
Кончивший к полдню работу, —
В пробковом шлеме, короткоштан,
Пристально смотрит на Тоту.

Прелесть!.. Но в воду идти для чего:
Схватит чудовище — сгинет!..
Но для нее крокодил — божество:
Слопает — станет богиней.

Впрочем, и тех не провеяло дум —
Шлепают, шлепают ножки!..
Не замочить бы вот только костюм —
Тряпку без всякой застежки.

Тоту уже по колени в воде —
Черная юная дева!..
Тут и случиться б несчастью, беде,
Если б… Взгляните налево!

Это не вихрь в тростниках забродил,
Гость из равнины озерной —
Черно-зеленый большой крокодил
Бросился к девушке черной.

Ужас!.. Но резво винтовка гремит —
Четко, отрывисто, сухо
И перевернут зловещим бандит
Вверх отвратительным брюхом.

Тоту, как пух, уж на том берегу —
Слезы, склоненные плечи…
Перевести я, пожалуй, смогу
Смысл ее сбивчивой речи:

«Я у твоих, избавитель мой, ног
Мышкой дрожу и немею.
Бога убивший, конечно, ты — бог…
Скажешь — рабыней твоею

Стану… В труде от зари до зари
Буду… Зарок не нарушу!
Если ты девушку хочешь — бери,
Если ты голоден — скушай!..»

Парень не понял, увы, ни аза
Из бормотанья малютки.
Парню понравились только глаза,
…………………………………….

Парень…

III

Но автору надо о нем
Что-то поведать хоть вкратце.
Пусть остаются покамест вдвоем —
Знаками объяснятся!..

Русский. А имя его — Валентин,
Великоросс, из Серпейска,
В прошлом погоны со звездочкой, чин —
Прапор пехоты армейской.

Пёр большевик, все заставы прорвав,
Отдыха нет от погони!
Валя, немного повоевав,
Вдруг оказался в Медоне.

Фабрика. Скука. Тоской истомлен,
Мучился, мыкался, бился…
Олечка Тюкина… Валя влюблен,
Валя влюблен и — женился…

Вышла женитьба тяжелой, как груз, —
Тяжка бедняцкая доля.
Но… подвернулся богатый француз,
Молвила робкая Оля,

Молвила Оля, — в ночной тишине
Маятник тикал уныло:
«Я тебе в тягость, и в тягость ты мне, —
Лучше расстанемся, милый!»

Что ж теперь — пуля себе и ему?..
В плащ прорезиненный сунул
Браунинг. Вышел. И вдруг: «Ни к чему!» —
Плюнул и в Африку дунул.

IV

Тоту смеется. Сверкают белки.
Стройная гибкость мальчишки.
Пахнет так остро от черной щеки
И от курчавой подмышки.

Тоту смеется — пропущен обед! —
Тоту склоняет головку.
Выменять, что ли, ее на жилет
Или на эту винтовку?

«Тоту!..» — Вишневые губы ее
Быстро касаются, жаля.
«Тоту, ты черное солнце мое!..»
Снова влюбляется Валя.

Вечер был розов, огнисто-лучист,
Пламя леса заливало.
Долго трубил караванный горнист —
Русского медь подзывала.

Утром же, снявшись, ушел караван:
Мешкать ли — считано время!
И зашумело на солнце полян
Тотино черное племя.

V

Бешено били подростки в там-там…
В медной трубе грамофонной
Вместо короны — поверят ли нам? —
Выведен вождь церемонно.

Зелья хмельного велел он испить
Вале, и стая босая
Стала плясать и истошно вопить,
Копьями потрясая.

Слопают? Нет, каннибальствуют тут
Редко — оставьте заботу!
Вот расступились. Старухи ведут
К белому — черную Тоту.

Свадьбу справляли всю ночь напролет,
Даже младенцы не спали, —
Русского приняли вождь и народ,
Лучшую хижину дали.

Имя же Вале в честь тотема: Шу —
Ловкая, легкая ласка.
И повели молодых к шалашу
С музыкой, с пением, с пляской…
………………………………………..

Дальше? Дальнейшего мы подождем —
Всё рассказали, что знали…
Вот если б выбрали Валю вождем —
Славно б отправиться к Вале…