Том 1. Серебряный голубь

— Закаты, светящие нам, озаренные; воздухи- чище; и на заре Назарея — ясней проступает сквозь облачный рой, озолощенный лучами… —

— Как ясные ясли, — заря… Вселенная сотрясается от зовущего гласа; двенадцать Волхвов, обступивши Звезду, к ней воздели дары; вот — она, как алмаз, ослепительная… планета Венера, образующая отчетливый треугольник с алмазным Серпом и огромным алмазом Юпитера.

Сочетаются ныне: с любовию мудрость.

И — да: будут они. —

На лугах, в беловейных хитонах пройдутся из храмов…К Нему, ожидающему, чтоб сказал Он о Господе Христе Иисусе.

Светлые смыслы сойдут в безглагольные взоры Его; будут дни: —

— в его голосе процветет древо звука плодами познания; будет словами Он складывать космосы воздуха, прорезая покровы природы мечом языков: в громе говоров Ангелов; тихие светы зажгутся; и, опуская пречистую руку на главу, Он вкладывать будет в сердца… многообразия состояний сознаний Своих… —

— Будут храмы Лазурного Братства стоять; из отверстия Купола станет под небом, двулучием рук протянувши молитву о мире; разверзнется воздух; и все мы увидим Офейру — страну выдыхаемых светов…

III

В пятнадцатый год правления нового Духа Времени, в год всемирной войны, охватившей народы XX века, когда император Вильгельм был правителем немцев, — при первосвященнике католической церкви Бенедикте XX, был голос от Господа, подымаемый от востока народом, которого великие судьбы уже исполняются ныне: —

— «да будет на земле мир; и да будет на земле всякое братство…» —

— И из местностей, называемых Циммервальд и Кинталь, подымались такие же точно слова.

Но их не услышали.

Из-за глосса брани был зов; и — извещение было: о возможности наполнения славою Божией всякого дела; о возможности выпрямить кривизны; и неровные пути сделать гладкими.

В то ужасное время был нам Человек, говоривший: секира при корне; и древо бесплодное будет предано пламени; был глагол о лопате и засоренном гумне; но имевшие тайну познания о лопате не вняли глаголу.

Европа же после этого была предана пламени.

И от слов, пробежавших по миру, крестились немногие тихие души; между ними и тот Человек, о котором история сохранила так мало свидетельств: о жизни его будет сказано здесь на основании данных духовного опыта Лазурного Храма.

Перед взором этого человека небесный покров разорвался — на одно лишь мгновение; и — из грядущих столетий домчалось: —

— «Ты — будешь!»

Было от роду ему — тридцать лет. Все дальнейшее было путем посвящения в тайну… Голгофы. Эта душа должна была выстрадать все, чтоб иметь в отдаленнейшем будущем миссию…Стать… Человеком… —

— В августе тысяча девятьсот шестнадцатого года расположенье планет было сходственно с расположением планет в дни Голгофы: так же прорезывал небо планетами образованный крест; но — с приподнятыми перекладинами…

IV

Из облаков погибшей культуры об этой загадочной личности извлеклось мало данных; и на пороге грядущего воплощенья ее мы впервые назад проницаем страдания, пережитые ею, как… страсти…

Пусть в XX столетии слово свое нам не вскрыл человек, проходивший по жизни; все же данные, оглашенные здесь, разработало братство Лазурного Храма.

Но и в XX столетии в личности, проносившей свой крест воплощенья, как в деятеле определенной эпохи, порой отражалось Начало. —

— Дух Времени, -

— искаженный историей, ужасами мировой катастрофы: войны того времени, морами, революционными взрывами, землетрясением и — открывшимися болезнями, с которыми только теперь начинаем справляться мы, от которых погибли целые племена и народы, не смогшие переступить рубеж XXI века. —

— В том загадочном человеке высокими иерархиями подготовлялась светлейшая миссия: братство народов; -

— сам же он, не гремя, угасал средь печали родного народа, считавшего… отщепенцем его; был неправедно он осужден при подавлении революции; и был обвинен он в измене контрреволюционными трибуналами…

— При выходе из Суда его растерзали — на уличной Площади.

V

Неудачным страдальцем стоит перед нами в своей биографии он. В описаниях современников вырастает нам лик его —

— лик неудачника, мучимого противоречием и исходящего внутренним взрывом бесплодной, себя не познавшей души.

Мы его наблюдаем: у Гроба Господня, в Испании, изучающим каталонский язык и забытое «Ars Lulliana», в британском музее; и после: в огне революции. —

— События эпохальные крались скрытнейшими переживаниями в нем; он в себе чуял слово, дробящее камни столетий; и молнию — видел: но грома ее не изрек… —

— его взгляд без единого слова противоречит словам, им же сказанным; слово его не созрело; он был дикой ветвью, оторванной от народа, привитой к маслине, вырастающей из неба ветвями в народ, из которого протянулся дичок —

— человек, истерзавший в себе свою жизнь и до смерти умерший уже: неестественной смертью…

Ужасно крещение Духом!.. —

— Жизнь его была стон: «Боже мой…Ты покинул меня…»