Том 1. Одесские рассказы

Петербург победил Полтавщину, Акакий Акакиевич скромненько, но с ужасающей властностью затер Грицко, а отец Матвей кончил дело, начатое Тарасом. — Акакий Акакиевич Башмачкин, Грицко, Тарас Бульба — персонажи повестей «Шинель» (1842), «Сорочинская ярмарка» (1829), «Тарас Бульба» (1835, 2 ред. — 1842). Отец Матвей (Матвей Александрович Константиновский, 1791–1857) — протоиерей из Ржева, духовник Н. В. Гоголя. Имется в виду эволюция Гоголя от веселости ранних повестей к трагическому гротеску, мрачности петербургских повестей и религиозному аскетизму последних лет.

С Полита и с девки льет пот, а дилижанс громыхает по сожженной светлым зноем дороге. — Кратко пересказывается фабула новеллы Мопассана «Признание», к ней Бабель обращается еще дважды: в начале 1920-х гг. он делает перевод, опубликованный в собрании сочинений французского новеллиста, в новелле «Гюи де Мопассан» сцена работы над переводом становится важным сюжетным эпизодом.

Святая София— храм в Константинополе (Стамбуле), сооружен в 532–537 гг.

Листки об одессе^*

Первый

Впервые: Вечерняя звезда (Петроград), 1918, № 36, 19 марта.

Печатается по: Бабель И. Э. Избранное / Сост. В. Я. Вакуленко. Фрунзе, 1990.

Никто в нем никогда, может быть, не слыхал об акмеистах, о стихах Ахматовой, о Незнакомке Блока… — Речь идет об актуальных (относительно) процессах и именах модернистской литературы. Акмеизм как литературная школа заявил о себе манифестами в 1912 г. Анна Андреевна Ахматова (1889–1966) наряду с Николаем Гумилевым и Осипом Мандельштамом была одной из главных фигур акмеизма, ее первый сборник «Вечер» также появился в 1912 г. Александр Александрович Блок (1880–1921) — крупнейший поэт-символист, его баллада «Незнакомка» (1906) быстро трансформировалась в бытовое явление, незнакомками именовали себя романтичные проститутки.

…хватит с вас империалистов и Константинополей… — Завоевание Константинополя (Стамбула) было постоянной целью экспансионистски ориентированных политиков имперской России.

Мазун— бандит, налетчик.

Арап— аферист.

Андрюша во время японской кампании — был в Вержболове, во время немецкой кампании был в Харбине… — Вержболово — пограничная станция на Петербургско-Варшавской железной дороге на границе с Пруссией, последний русский пункт на пути в Европу. Харбин — узловая станция Китайской Восточной железной дороги. Смысл иронического намека в том, что герой все время оказывался максимально далеко от театра военных действий: во время русско-японской войны — на крайнем западе, во время первой мировой войны — на Дальнем Востоке.

Второй

Впервые: Вечерняя звезда (Петроград), 1918, № 38, 21 марта.

Печатается по: Бабель И. Э. Избранное / Сост. В. Я. Вакуленко. Фрунзе, 1990.

ВинаверМаксим Моисеевич (1862-?) — юрист, автор многих научных трудов по истории права и еврейской истории.

ЛипковскаяЛидия Яковлевна (1882–1958) — оперная певица и музыкальный педагог, родилась на Украине, пела в Мариинском театре в Петербурге, в том числе с Шаляпиным, гастролировала в Одессе, с 1919 г. в эмиграции.

Меджибож— местечко в Подольской губернии, где обычно устраивались войсковые лагерные сборы; большую часть населения составляли евреи.

<В Одессе каждый юноша…>^*

Впервые: Литературная газета, 1962, 1 января.

Предисловие к неосуществленному коллективному сборнику начинающих одесских писателей (1923). В поздних воспоминаниях Г. Н. Гребнева приводится его заглавие — «Семь одесситов».

Историю текста рассказал К. Г. Паустовский.

«Вошли Гехт, Ильф, Олеша и Регинин. Мы сдвинули столики, и начался разговор о том, что „Огонек“ решил выпустить сборник рассказов молодых одесских писателей. В сборник включили Гехта, Славина, Ильфа, Багрицкого, Колычева, Гребнева и меня, хотя я не был одесситом и прожил в Одессе всего полтора года. Но меня почему-то считали одесситом, — очевидно, за мое пристрастие к одесским рассказам.

Бабель согласился написать для этого сборника предисловие. <…>

На этот раз загадочный вид Гехта насторожил всех. Но, будто по уговору, никто ни о чем не спрашивал.

Гехт крепился недолго. Подмигнув нам, он вытащил из кармана сложенный вчетверо лист бумаги.

— Вот! — сказал он. — Получайте предисловие Бабеля к нашему сборнику!

— Да оно же короче воробьиного носа, — заметил кто-то. — Просто отписка!

Гехт возмутился:

— Важно не сколько, а как. Зулусы!

Он развернул листок и прочел предисловие. Мы слушали и смеялись, обрадованные легким и пленительным юмором этого, очевидно, самого короткого, предисловия в мире.