Том 1. Громокипящий кубок

«Твои уста — качели лунные…»

Твои уста — качели лунные,
  Качели грезы…
Взамен столбов две ручки юные,
  Как две березы,
Сольем в дуэт сердечки струнные
  Виолончели…
Люблю уста, качели лунные,
  Твои качели!

«Гудят погребальные звоны…»

О.Ф.

Гудят погребальные звоны…
Как жутко ты мне дорога!..
Мечтаю ль, — лунятся лимоны;
Заплачу ль, — пушатся снега,

Плывут монотонные стоны,
Меняя в пути берега…
И где-то лунятся лимоны,
И где-то пушатся снега…

Тундровая пастэль

Ландыши воздушные, реющие ландыши
Вечером зимеющим льдяно зацвели…
Выйди на поляны ты, сумраком полян дыши,
Падающим ландышам таять повели!

Ландыши небесные, вы всегда бесстебельны,
Безуханно юные искорки луны…
Лунное сияние — это точно в небе льны…
Ленно лани льняные лунно влюблены…

Сердце северянина, не люби лиан души!..
Кедров больше, лиственниц, хрупи, мги и пихт!
Ландыши бесплотные, тающие ландыши,
И у тундры клюквовой зубра сонный выход…

1909

Диссо-Рондели

Шмелит-пчелит виолончель
Над лиловеющей долиной.
Я, как пчела в июле, юный,
Иду, весь — трепет и печаль.
Хочу ли мрака я? хочу ль,
Чтоб луч играл в листве далекой?

Шмелит-пчелит виолончель
Над лиловеющей долиной…
Люблю кого-то… Горячо ль?
Священно или страстью тленной?
И что же это над поляной:
Виолончелят пчелы, иль

Шмелит-пчелит виолончель?…

Вуалетка

Евгению Пуни

Вздыхала осень. Изнежена малина.
Клен разузорен. Ночами тьма бездонна.
…Она смеялась, темно как Мессалина,
И улыбалась, лазурно как Мадонна.

Ветреет вечер. Стрекочет майдолина.
В студеном флэре теченье монотонно.
Сапфирны грезы. Виденье Вандэлина.
И тембры парка рыдают баритонно.

В саду княгини

В яблони в саду княгини,
Милая, в седьмом часу
Выбегай в кисейке синей,
Лилию вплети в косу.

Ласково сгибая клевер,
Грезово к тебе приду, —
К девочке и королеве,
Вызеркаленной в пруду.

Фьолево златые серьги
Вкольчены в твое ушко.
Сердцем от денных энергий
Вечером взгрустим легко…

Веймарн

Невыразимая поэза

Невыразимо грустно, невыразимо больно
В поезде удалиться, милое потеряв…
Росы зачем на деревьях? В небе зачем фиольно?
Надо ли было в поезд? может быть, я не прав?

Может быть, только плакать было бы проще, лучше
Перед такой страдальной, точно всегда чужой?
Нежно письмо оскорблю; только когда получишь
Эту цепочку строчек, спаянную душой?

Бело ночеет поле, и от луны в нем мольно,
Филины-пассажиры и безлошаден пар…
Невыразимо грустно! невыразимо больно!
Хочется мне вернуться, но позади — кошмар!

Веймарн

1918, июнь

Лисодева