Толстолоб

Прежде чем направиться в свою спальню, Джеррика заметила свет под соседней дверью. Чья это комната? - задумалась она. Энни? Нет, по-моему, она сказала, что спит на первом этаже. Может быть, Гупа. По крайней мере, я - не единственная полуночница. Войдя к себе в комнату, она прислонилась к окну, и улыбнулась, закрыв глаза и подставив лицо легкому ветерку. Вдалеке беззвучно сверкали молнии. Но она не понимала, почему чувствует себя настолько бодро. У нее тоже был тяжелый день, казавшаяся бесконечной поездка, затем шесть бутылок пива в местной таверне. Но она не чувствовала ни капли усталости. Она понимала, что это ее задание вызвало у нее этот новый порыв, это оживление. Крайне редко автор испытывал столь мощную зарядку от проекта.

Заглянув в свою дорожную сумку, она вытащила свой трекбол «Маус Системс». При этом снова обратила внимание на маленький пакетик старого кокаина. Она опять улыбнулась, довольная собой. Мне это не нужно. Я даже не хочу это! Вот доказательство ее победы.

Она набрала в своем ноутбуке несколько быстрых заметок, белый экран освещал ее лицо. Завтра она накидает рабочий план. Это будет серия очерков, поэтому ей не придется сильно беспокоиться из-за количества слов. Разобью все на части, - решила она. Местность, история, экономика, затем социальная структура, как обобщающий элемент.

Но все же, и, несмотря на поздний час, она была слишком возбуждена для сна. Бесполезно было даже пытаться. Вместо этого, она приняла прохладный душ, надела прозрачную ночнушку и спустилась на первый этаж. Она шла через безмолвный дом, ощущая тепло деревянного пола под ногами. Пересекла гостиную, темную деревенскую кухню, глядя на несметные реликвии и всякую мишуру. На оклеенных обоями стенах висели старые причудливые портреты, сквозь темную масляную краску проглядывали лица. На старинном комоде красовалась коллекция стеклянной посуды эпохи Великой депрессии, красиво переливаясь голубыми и зелеными цветами. На угловой многоярусной полке - из идеально закругленного стекла и выкрашенного золотой краской дерева - поблескивали, казалось, сотни хрустальных безделушек. Для бедной, грязной жительницы холмов Энни создала себе неплохое местечко, - подумала Джерри. И сам дом, несмотря на свою старость, был прекрасно отреставрирован. На кухне - новые принадлежности и огромный разделочный стол, наверняка, стоивший немало. Да, этот пансион был прекрасен.

Но настоящую красоту она увидела, когда вышла на заднее крыльцо. Джеррика была ошеломлена. Она смотрела на раскинувшееся на заднем дворе цветочное поле - от этого зрелища у нее перехватило дыхание.

Искрящийся лунный свет падал сквозь деревья на пышные цветочные клумбы. На одной из многочисленных бетонных поилок резвилась ночная птичка, на высоком дереве ухала сова. Отовсюду неслись пульсирующие звуки, сверчки и лягушки посылали свои любовные сигналы. Странные молнии разрывали сумеречный горизонт безмолвными вспышками. Это была страна чудес из звуков, лунного представления и беззвучной грозы. Никогда в жизни я не видела ничего более прекрасного, - подумала Джеррика.

Но тут...

Какой-то хруст.

Глаза Джеррики метнулись в сторону звука. А затем...

Какой-то скрип.

Когда она повернулась, сердце у нее едва не остановилось. Высокая, словно высеченная из темноты фигура вышла на крыльцо и остановилась перед ней. По бока у фигуры свисали огромные когтистые лапы. Внезапный страх стиснул голову Джеррики, словно челюстями, и прежде чем она закричала, фигура произнесла:

- Мисс... Джеррика? Это вы?

Из Джеррики вырвался вздох облегчения.

- Господи Иисусе, Гуп! Никогда не подкрадывайся к людям, как сейчас! - Она прижала к груди раскрытую ладонь, будто сомневалась, бьется ли у нее еще сердце. - Ты напугал меня до усрачки!

Гуп Гудер, казалось, весь затрясся от упрека, его голос стал визгливым, как у расстроенного ребенка.

- Ох, японский городовой, мисс Джеррика! Мне ужасно жаль! Я... Я... Ох! Я не хотел...

Господи, - подумала она, успокоившись. Похоже, он сейчас расплачется.

- Не бери в голову, Гуп. Ты же не нарочно.

- Я не хотел, - бормотал он дрожащим голосом. - Я понятия не имел, что вы здесь. Мне ужасно жаль, что я вас напугал.

Джеррика закатила глаза.

- Забудь уже, Гуп. Успокойся.