Толпа

После обеда Эш возвращается на поезде в Фарли. Стоит замечательный день, сладкий воздух пропитан осенним теплом. Жизнь в городе, кажется, вернулась в прежнее русло. Он не встретил ни одного человека в маске, а единственная замеченная им антипрививочная листовка застряла в изгороди, возле которой останавливаются разве что собаки, чтобы обнюхать все и помочиться. Эш покупает хлеб на закваске и французский сыр, который любит Брай. Потом заходит в цветочный магазин за самым большим и ярким букетом. Шагая через парк, он думает, не сделать ли Брай сюрприз — не свозить ли ее в Париж? В конце концов, они так и не отпраздновали ее сорокалетие, и оба будут заслуживать отдыха после того, как все закончится. Эш замечает несколько мам, чьи дети дружат с Альбой. Ребятишки, одетые в синюю форму первоклассников «Неттлстоуна», бегают друг за дружкой, пока мамы сидят на скамейке, потягивая кофе из ярких стаканчиков. Он не видел их с самого дня рождения Клемми, поэтому машет им поверх огромного букета и говорит:

— Привет, девочки! Как…

Но одна из них тут же вскакивает и, повернувшись к Эшу спиной, зовет сына, а другая съеживается, уставившись на свой стаканчик. Эш пожимает плечами и идет дальше. «Да ну их», — говорит он себе, пытаясь вспомнить скучные вымученные разговоры, которых он так боялся. Хорошо, что больше не надо притворно улыбаться, чтобы поладить с ними. Но почему же он чувствует себя обиженным, как ребенок, с которым никто не хочет играть?

Переходя мост, который ведет на Сейнтс-роуд, он видит Криса и Джеральда, которые идут ему навстречу. Заметив Эша, Крис начинает озираться и шепчет что-то Джеральду, который меняется в лице от удивления. Они уже слишком близко, чтобы перейти на другую сторону и сделать вид, что не заметили его. Никто не улыбается, и Эш заставляет себя сделать первый шаг.

— Привет, Джеральд, привет, Крис.

— Привет, — говорит Крис, глядя на свои ботинки.

Без широкой улыбки Джеральд сам на себя не похож.

— Как Хорватия?

— Хорошо. Нам как раз нужно было развеяться после ужасной болезни Криса и всего, что здесь происходило…

Все еще чувствуя боль от того, что те женщины проигнорировали его в парке, Эш хочет закричать им всем в лицо: «Черт подери, это не наша вина!» — но понимает, что это не поможет.

Он делает глубокий вдох и говорит:

— Слушайте, я знаю, сейчас трудное время… Элизабет и Джеку приходится проходить через все это, но мы с Брай делаем все возможное, хотим облегчить…

Но Джеральд качает головой, словно не верит своим ушам. Он придвигается ближе к Эшу и говорит:

— Малышка ослепла, Эш. Клемми из-за вас ослепла.

— Нет, Джеральд, это не так. Случилась трагедия, но вы не можете винить нас. Нет никаких доказательств, что Клемми заразилась от Брай или Альбы. — Джеральд слушает с каменным лицом. — Прошу, давайте будем вести себя по-человечески, пока переживаем это трудное время.

— Но ты соврал, Эш, ты соврал. О чем ты думал, ведь они обе были не привиты? Ты мог защитить Клемми, но не сделал этого.

На лице Джеральда отражается весь спектр чувств, его голос срывается. Крис подходит, мягко берет его за руку и говорит:

— Идем, Джеральд, нам пора.

Однако Джеральд не сводит с Эша глаз, ожидая ответа или хотя бы извинения. Эш не может предложить ни того ни другого, так что Джеральд снова качает головой и позволяет Крису увести себя.

Час спустя Эш медленно входит в спальню. Брай лежит спиной к двери. Пока он ногой открывает дверь, с трудом удерживая вазу с цветами в одной руке и чашку чая в другой, Брай шевелится, но не поворачивается. Эш обходит кровать; ее глаза открыты, но она просто смотрит в стену пустым взглядом.

— Привет, милая, — едва слышно шепчет он. — Я подумал, они тебе понравятся.

Эш ставит вазу на столик у кровати, видит баночку с таблетками, при виде которой у него испуганно сжимается сердце. Он ставит чай рядом с вазой, хватает баночку и встряхивает ее, чтобы убедиться, что внутри что-то осталось.

— Не дергайся, Эш. Это всего лишь снотворное, я не собираюсь делать глупостей.

Голос у нее тихий и хриплый, словно она давно не разговаривала. Его голос звучит как у испуганного ребенка:

— Где ты их взяла?

— Тебе их прописали несколько лет назад, когда ты разводился.

Эш хочет сунуть таблетки в карман, но Брай протягивает руку, чтобы забрать их. Он не собирается спорить, просто вернется позже, когда она будет спать, и выбросит все таблетки, кроме одной.

— Я принес тебе чаю, Брай.

— Спасибо.

Но она даже не пытается привстать, чтобы сделать глоток.

Чувствуя себя потерянно и неловко, Эш поворачивается, чтобы открыть шторы, но Брай обращается к нему:

— Я слышала твой разговор по телефону вчера вечером. Ты говорил с Эдом. Они подали на нас в суд, да?

Эш чувствует себя так, словно ему пришлось выпрыгнуть из самолета.

— Можешь не отвечать, я знаю, что это так, — продолжает Брай. — Я прочла письмо от их юриста, ты оставил его вчера на кухонном столе.

Эш летит вниз без парашюта.

— Ты пытаешься защитить меня, но пора с этим завязывать. Мне все равно, у меня больше нет сил беспокоиться.

Эш с глухим ударом падает на землю.