Только вперед

Все молчали. Многие чувствовали, что мастер Холмин не прав, но не знали, в чем же причина неудач.

— Дай мне слово! — попросил Леонид.

— Подожди! Ты как член бюро потом скажешь, остановил его Молодежников. — Кто желает выступить?

В последнем ряду поднялась рука.

— Говорите, товарищ Ласточкина! — предложил секретарь.

— Я, правда, не играю в водное поло… — начала девушка, — но…

— А ты попробуй! — крикнул Холмин. — Кажется, все уже перепробовала. Только водное поло и бокс еще остались! — и плотно сжал тонкие губы, довольный своей остротой.

Он ожидал услышать общий смех, но засмеялись только два его друга, сидевшие рядом с ним. Остальные даже не улыбнулись.

— Я не играю в водное поло, — спокойно повторила Аня. — Но я была на прошлом матче. И скажу прямо — мастер Холмин попросту «зажимает» второразрядников. А мастер Кусков следует его примеру. Холмин ведет себя как прима-балерина: закончит свою сольную партию и ждет оваций. Он бы, наверно, еще и кланяться стал, да в воде это трудновато.

— Правильно! — крикнул кто-то.

— Ерунда! — перебил другой голос. — Не хватает еще, чтобы всякие не то волейболистки, не то велосипедистки учили плавать опытных пловцов!

Слово взял один из второразрядников.

— Может быть, я и плохо играю, — сказал он. — Но, честно говоря, я сам этого не знаю!.. Не знаю, — под смех присутствующих повторил он. — Откуда мне знать, если за всю прошлую игру мяч всего-то раз пять побывал у меня в руках?!

Спор разгорался. У Холмина нашлись защитники. Они указывали, что Холмин опытный ватерполист, блестяще владеет мячом и молодежи надо бы поучиться у него, а не критиковать. Слово взял Леонид.

— Представьте, какая получится какофония, если все музыканты в оркестре захотят щегольнуть своим мастерством, — сказал он. — Флейта станет заливаться, не слушая скрипки; скрипка будет петь, не оглядываясь на арфу, а барабан и литавры начнут греметь, заглушая все другие инструменты. К счастью, этого не бывает. Музыканты слушаются дирижера и играют согласованно.

— Холмин напоминает мне взбесившийся барабан, — сказал Леонид, и все заулыбались. — Гремит! Хочет обязательно один всю команду заменить. Не понимает, что, как бы хорошо он ни владел мячом, — один в поле не воин. Маяковский хлестко высмеял такого единоличника:

«Единица!
                Кому она нужна?!
Голос единицы
                       тоньше писка.
Кто ее услышит? —
                             Разве жена!
И то,
        если… близко».

— Я, может быть, неточно процитировал Маяковского, — сказал Леонид под общий смех, — но мысль у него именно такая. А в другом стихотворении Маяковский говорил:

«Народа — рота целая,
Сто или двести,
Чего один не сделает —
Сделаем вместе».

Почему победили медики? Слаженностью, дисциплинированностью, сплоченностью своей они нас побили. Ведь каждый их игрок в отдельности уступает нашему игроку — и плавают медики хуже нас, и мячом владеют хуже. Но дружно играют — и победили, заслуженно победили!

— Тут не детский сад! Слышали мы эти разговоры! — с места крикнул Холмин. — А что ты конкретно предлагаешь?

— Предлагаю решительно покончить с индивидуальной игрой некоторых наших мастеров.

— Тебе хорошо говорить! — крикнул Холмин. Ты — центр нападения! Все мячи к тебе идут!

— А мне это не важно, — ответил Кочетов. — Я не для себя — для общего дела стараюсь. И если команда считает нужным, я завтра же готов играть не центр нападения, а кого угодно, хоть защитника.

— Да ну? — вызывающе крикнул Холмин.

Леонид ничего не ответил, но так взглянул на Холмина, что все поняли — он не хвастает.

— Ладно! — крикнул Холмин. — Я могу не играть в следующей встрече. Посмотрим, как вы без меня победите!

— А за такие речи можно и вообще из команды попросить! — сказал кто-то. — Скатертью дорожка!

В комнате сразу наступила тишина. Холмин побагровел, медленно встал и не спеша направился к выходу. Он, очевидно, ожидал, что его окликнут, задержат, не дадут уйти из команды. Но все молчали.

Хлопнув дверью, разъяренный, он ушел.

Сразу поднялся шум. Все были возмущены поведением Холмина. Решение приняли быстро: Холмину объявить выговор, из команды его исключить. Играть дружно и, как сказал секретарь комитета, — «хоть кровь из носу, а следующий матч выиграть».

* * *

В огромном спортивном зале было непривычно пусто и тихо. Только в дальнем конце упорно повторял одно и то же упражнение на кольцах высокий юноша в синих тренировочных брюках. В противоположном углу зала, возле рояля, сидели на низкой гимнастической скамье Аня Ласточкина и Кочетов в трусах и майках. На коленях у них лежали раскрытые учебники английского языка. Леонид читал, Аня слушала.

Обычно они занимались по вечерам у Ани. Но сегодня у них были билеты в Филармонию. После занятий гимнастической секции ехать домой уже не имело смысла. А в институтской читальне неудобно: нельзя ни читать вслух, ни говорить.