Только так. И никак иначе

В это время заканчивался перерыв. Павел выехал на лёд, привычным движением притормозил - от лезвий коньков полетели в разные стороны ледяные брызги -  махнул рукой команде Златиных учеников. Как-то они поняли его, подъехали, сгрудились вокруг. Он перехватил изумлённый и восторженный взгляд Златы и улыбнулся ей. И она тут же просияла в ответ. И правда - весна, - согласился он с ней в мыслях и тут же ответил скептически настроенному аборигену:

- Хотя и январь.

Москва. Январь 1999 года. Злата

Когда он отпустил её и побежал куда-то за школу, Злата ничего не поняла. Начался перерыв, обе команды разъехались в стороны своих болельщиков. Это отвлекло детей от неё и убегающего Павла и позволило Злате перевести дух и сделать вид, что ничего не происходит.

Ребята её были невеселы. Смотреть в глаза болельщикам им было неловко, и они сбились в кучу, что-то негромко обсуждая. До Златы долетело раздражённое:

- Да всё уже! Ничего не выйдет! Можно даже и не дёргаться…

Сердце её сжалось от жалости.

В этот момент среди болельщиков пробежал негромкий ропот, они расступились, пропуская кого-то,  и на лёд выехал незнакомых игрок.

- Злата Андреевна, кто это? - потянула её за рукав Катя Барышева. - Вы его знаете?

- Нет, - Злата растерялась, - впервые вижу.

- А это наш или из гимназии?

- Я не знаю, Катюша...

Гул удивления раздался среди болельщиков обеих команд. Игроки тоже растерялись. В этот момент неизвестный подъехал к Злате и поднял пластиковое «забрало», которое - она знала - правильнее называть визором. Злата так удивилась, что успела только сдавленно вдохнуть холодный воздух, а Павел улыбнулся подбадривающе и покатил в сторону её детей.

Злата, кашляла, подавившись ледяной струёй, которая обожгла горло, и сквозь выступившие на глазах слёзы смотрела на него, не отрываясь. Сосед был высоким, но не массивным, а стройным. Да и её одиннадцатиклашки уже почти мужчины, так что в форме не сразу и поймёшь, где Павел, а где пацаны. И разница в возрасте не видна. Но они сразу потянулись к нему, почувствовав уверенность и силу, и, пока он что-то говорил им, в их взглядах мрачная досада и безнадёжность уступали место заинтересованности.

Болельщики притихли. Злата стояла среди них, у самого бортика, молча следя глазами за Павлом и мальчишками, и ничегошеньки не понимала. Когда неожиданно стянул с себя футболку с эмблемой их команды, отдал её Павлу и направился к ней Мишка Хабаров, все едва не застонали. Катя Барышева тихонько ахнула и просунула руку Злате под локоть. Та прижала её ободряюще, хотя сама замерла в недоумении.

Миша подъехал, вымученно улыбнулся и сказал:

- Я к вам, пока за меня ваш друг поиграет.

- Иди сюда, мой хороший, - Злата отмерла, ласково потрепала его по плечу и протянула Мише припасённое полотенце. Он благодарно кивнул, снял шлем, вытер мокрый лоб, перевалился через бортик и встал с ней рядом.

А в это время Павел подъехал к гимназистам и о чём-то с ними переговорил . Они согласно закивали. Павел благодарно махнул рукой, и вернулся на свою половину льда. Перерыв закончился. Пора было начинать.

А дальше пошла игра. Златины мальчишки удивительно быстро воспряли, почувствовав рядом с собой энергию, решимость и задор сильного лидера, и включились в бой. Даже Миша загорелся, смотрел на поле с интересом и довольно громко покрикивал в ухо своей уже изрядно оглохшей учительнице:

- А он молодец, ваш Павел, Злата Андревна! Здорово играет! Он что, спортсмен?! – Злата, не отрывая глаз ото льда, неопределённо повела плечами: да не знаю я! Я почти ничего про него не знаю! Просто он самый лучший. Самый! Вот это я уже знаю точно. Но что мне теперь делать? Как мне быть? Как мне быть с тем, что он приехал? Что выручил моих несчастных детей и меня, конечно… И с тем, что… поцеловал… Вот так, собственнически, на глазах у всех, не собираясь таиться и скрываться… Что мне делать?!

Миша, на её неопределённый жест и молчание не обиделся и продолжил хвалить Павла. Злата напряжённо всматривалась в происходящее на льду . С другой стороны от неё, оттеснив Катю Барышеву, топтался её Коля Толюшкин и комментировал едва ли ни каждое движение хоккеистов. Злата слушала его вполуха.

Павел летал между мальчишками, иногда что-то показывая им клюшкой или рукой, и те понимали его, выполняли указания и громили соперников. Как раз когда счёт сравнялся и импровизированные трибуны взорвались криком, одна сторона – их – ликующим, другая – страдающим, она почувствовала, как напрягся Мишка, стоявший вплотную к ней. Проследила за его взглядом и радостно заулыбалась. К коробке, бежала Настя, которую за руку тащил её Серёжка Иванов.

- Умница, - шепнула она, и, поймав взгляд Серёжки, повторила, чётко артикулируя, - умница ты мой! – «Умница» всё понял даже на расстоянии, засмеялся счастливо и замахал ей руками, показывая то на Настю, то на Мишу. Настя подбежала к Хабарову и остановилась, не дойдя нескольких шагов. Он резко выдохнул: