Только сердце знает

Джио почти ворвался в гостиную, раздраженно хлопнув дверью.

«Он знает, – с ужасом подумала Билли, – и поэтому так зол».

Джио развернулся к ней с плавной грацией дикого зверя. Глаза угрожающе сузились, словно она чем-то смертельно обидела его.

– Я бы не дотронулся до тебя, если бы знал, что у тебя ребенок от другого мужчины.

Охватившее Билли нервное напряжение немного спало. По какой-то невероятной случайности ее секрет не раскрыт. Совершенно очевидно, Джио в голову не приходило, что он может быть отцом ребенка. Ее поразило тем не менее, что по отношению к ней он вел себя как собственник, имевший на нее эксклюзивное право.

– Да, у меня ребенок, – спокойно подтвердила она. – Тебя это не касается…

– Господи, еще как касается. Ведь я просил тебя вернуться ко мне! – заявил он возмущенно.

Значит, с ребенком она ему не нужна. Билли нисколько не удивилась. Вероятно, соблюдая кодекс семейной чести, он хотел, чтобы Калисто родила ему законного сына и наследника деловой империи. Вообще-то, как ей казалось, дети его не интересовали. У Джио были племянники и племянницы, потому что две его сестры были замужем, однако он доброго слова не сказал о детях, а только жаловался, что они шумят и мешают взрослым во время семейных сборищ.

– С чего бы я стала сообщать тебе что-то, если не собиралась возвращаться к тебе? – возразила Билли, расправляя плечи. Опасность миновала, и она вновь обрела уверенность.

– А как же объяснить сегодняшнюю уступчивость? – ехидно заметил он.

– Я уже говорила, что это ошибка, – упорствовала Билли. – Ни ты, ни я не хотим повторения.

Джио смотрел на раскрасневшуюся, взволнованную Билли, явно голую под халатом. Ее грудь колыхалась при движениях, а под мягкой тканью без труда угадывались соски. Джио с бессильной злостью чувствовал, как его охватывает вожделение.

– Кто это был?

– Не твое дело.

Джио дышал медленно и тяжело, пытаясь справиться с душившей его яростью.

– Сколько лет ребенку? – спросил он неожиданно, сам не зная зачем.

– Год, – ответила Билли, на всякий случай уменьшив возраст Тео на несколько месяцев, чтобы у Джио не возникло подозрений.

Быстро подсчитав в уме, Джио брезгливо сморщился.

– Решила мне отомстить?

– Не все в моей жизни связано с тобой, – огрызнулась Билли.

– Насколько я понял, отец не задержался.

– Не все мужчины годятся в отцы, – парировала она.

– Первейший долг мужчины быть рядом с ребенком, – удивил ее своим замечанием Джио.

– Мой меня бросил. – Билли решила не напоминать ему о том, что его отец поступил не лучше.

– Тем не менее, – сказал Джио, пожимая широкими плечами и направляясь к двери с явным намерением завершить разговор, – ты должна была мне сразу сказать. Я не готов принять новые условия.

Вместо облегчения и злорадства от того, что по незнанию Джио отказался от собственного сына, Билли испытывала угрызения совести. Со временем, когда острота восприятия стерлась, она начала понимать, что мир не делится на черное и белое. Джио, несомненно, совершил предательство, но вправе ли она единолично принимать решение о будущем их сына? Ребенок не трофей и не инструмент возмездия в руках взрослых. Согласится ли он с ее выбором, когда вырастет?

Утром Джио разбудил щелчок факса, выплевывающего документ за документом. Он прочитал первый лист и замер, поняв, что перед ним свидетельство о рождении ребенка.

Теон Георгиос – мальчик, рожденный Билли Смит пятнадцать месяцев назад. Теон – имя его деда, а возраст ребенка не допускал у Джио сомнений в том, когда он был зачат.

Джио прочитал несколько страниц отчета. Его руки тряслись от гнева, хотелось швырнуть что-нибудь на пол и разбить. Он верил Билли, а она предала доверие. Ему потребовалось время, чтобы остыть и вновь начать мыслить логически и разобраться в том, что произошло. Никакие контрацептивы не дают полной гарантии. Он был готов к этому и всегда принимал повышенные меры предосторожности, чтобы природа не могла обмануть его. Билли перепробовала несколько видов таблеток, но остановилась на импланте, вшитом ей в руку. В конце концов, он переложил на нее заботу о предохранении. Вероятно, надежное средство все-таки дало сбой. Джио отложил бумаги и отправился в душ. Стоя под горячими струями, бившими его по плечам, он вдруг поймал себя на том, что испытывает в душе совершенно новые чувства – у него есть сын.

Незаконнорожденный сын. Это было неправильно. Джио придерживался четких понятий на этот счет. Его сводная сестра осталась без отца, без признания и поддержки семьи. Времена изменились, и предрассудки, касающиеся рожденных вне брака детей, ушли в прошлое, однако для семьи Летсос формальная сторона наследования, статуса и чести имела определяющее значение.