Только с ним

Именно этим моментом пользуется Дима. Хватает меня за талию, прижимается, целует в шею, ведет влажным языком к уху и шепчет:

– Такая сладкая. Второй день на тебя смотрю и едва сдерживаюсь.

Меня передергивает от отвращения. Сам по себе Дима вовсе не противен и даже довольно привлекателен, просто происходящее находится сильно за гранью моего понимания. Разве я давала разрешения на такие смелые действия?

– Дима! – я, наконец, оживаю.

Упираюсь ладонями ему в плечи и пытаюсь оттолкнуть.

– Дим, прекрати!

Я почему-то думала, что это будет просто. Достаточно положить две ладошки на его плечи и немного надавить и он отпустит. К сожалению, этого не происходит. Дима продолжает целовать мою шею, кусать и облизывать кожу. После тщетных попыток его оттолкнуть я впадаю в ступор.

– Вот так, девочка, не сопротивляйся, я буду нежным. Обещаю.

Это что, правда происходит со мной? Вот эти поцелуи, которых я совсем не хотела, жадные касания к коже, пощипывания сосков, от которых наворачиваются слезы.

Я прихожу в себя, когда чувствую каменное давление внизу живота. Это его член упирается мне в бедро.

– Отпусти! – всхлипываю, слизывая с губ слезы. – Отпусти меня!

Я начинаю колотить Диму по спине, дергаюсь всем телом, пытаюсь согнуть колено, чтобы врезать ему по яйцам, но у меня ничего не выходит. Через минуту мои руки перехватывают и поднимают над головой. Больно прижимают к коре дерева.

– Ты чего это? – удивленно спрашивает. – Завела меня и соскакиваешь?

Его взгляд опасно сверкает, осматривая мое лицо.

– Ты думаешь я не понял твои намеки? – усмехается. – Всё я правильно понял. Ты ведь не сказала мне остаться, когда я за тобой пошел. Хотела меня, да?

Я сглатываю, только сейчас понимая, что он под кайфом. Возбужденный, совершенно неконтролируемый. Отказывать и отталкивать бесполезно, он меня не услышит, да и не сделаю я ничего против него. Он широкоплечий, огромный, силой возьмет, не задумываясь.

– Димочка… – шепчу. – Давай в лагере? Пожалуйста. Не здесь. Мне больно, ручки затекли, комары искусали. Давай вернемся в лагерь и там все сделаем.

Не помню, откуда я знаю, что с насильником нужно попытаться договориться. Усыпить бдительность, сделать вид, что совсем не против, а потом, со всех сил дать деру. Мой насильник вовсе не незнакомец. У меня вполне есть шанс заманить его в лагерь, хотя я запоздало вспоминаю о Боре. Дима, конечно же, тоже о нем помнит.

– В лагере?

Он задумывается, ослабляет хватку, а потом… соглашается!

– Хорошо.

Я пытаюсь освободиться, но он не отпускает, все еще держит.

– Отсесешь мне по-быстрому? А в лагере я тебя трахну.

Мне кажется, земля сейчас уйдет у меня из-под ног, и я просто упаду в обморок. Это ведь не может происходить в действительности, но происходит. Дима надавливает мне на плечи в характерном жесте, и я, словно безвольная кукла, падаю на колени. Дима тут же дергает за ремень.

– Давай дальше сама, – убирает руки.

– Я не хочу, – мотаю головой. – Не хочу, слышишь?

Пытаюсь подняться на ноги, но его руки тут же надавливают на плечи, а сам он нависает сверху.

– Работай ртом, сука! – рычит, от чего его лицо покрывается красными пятнами.

Он хватает меня за затылок и толкает к себе. Свободной рукой расстегивает пуговицу на шортах, ведет замочек змейки вниз прямо перед моими глазами.

– Помогите! – я начинаю кричать так громко, как могу. – Спаси…

Меня оглушает звонкая пощечина, от которой я заваливаюсь на бок. Через мгновение Дима поднимает меня обратно на колени. Голова кружится, перед глазами все плывет от слез, а во рту скопился металлический привкус крови. Видимо, во время удара у меня лопнула губа.

Он приседает напротив, закрывает мне рот ладонью и вкрадчиво говорит:

– Я ведь совсем не так хотел, малыш. Ты сама со мной пошла. Завела своей одеждой. Нельзя теперь соскакивать, понимаешь? Это неправильно.

Я смотрю в его обезумевшие глаза и понимаю, что у меня нет выбора. Или делать то, что он хочет, или… он ведь уже не отпустит меня, да? Дура я… нужно было выиграть время или попытаться вырваться. Кричать раньше столько, сколько он позволит. Бежать и кричать.

Когда Дима вновь возвышается надо мной, я крепко зажмуриваюсь и обхватываю себя руками. Пытаюсь подготовиться к тому, что будет. Только вот… как? Как к такому можно подготовиться? Я пошла искать брата. И совсем не делала никаких намеков.

– Убью тварь! – рычит знакомый голос.

Я распахиваю глаза и в поле моего зрения тут же попадает Глеб, который, подлетев к Диме, сбивает его с ног.

Я отползаю подальше и, не моргая, наблюдаю за тем, как Глеб наносит Диме удар за ударом и мне совсем не хочется его останавливать.

Глава 37

– Твою мать, Глеб! – доносится обеспокоенный голос брата. – Хватит! Харош, блть, ты его убьешь!

Я осознаю, что сижу с зажмуренными глазами. Кто-то сильно дергает меня за плечо, расшатывает. Открыв глаза, натыкаюсь взглядом на Глеба, который возвышается над Димой. Костяшки на его руках сбиты до крови, взгляд бешеный. На Диму я не смотрю, но слышу его глухой стон.

– Уведи ее, – командует Боре, зыркнув в нашу сторону. – С этим хоть справишься?