Только работа, никакой игры

К счастью, Эви расслабилась, и мой член скользнул внутрь и наружу более легко. Я наконец-то достиг своей цели, — ее клитора, и начал тереть его. Эви издала долгий стон и снова напряглась.

Волосатые задницы. Отвисшие сиськи старухи.

На хуй.

Я крепко поцеловал Эви, мои пальцы двигались быстрее, когда замедлял свои толчки, чтобы быть в безопасности. А потом глаза Эви расширились, и она вздрогнула подо мной. Я быстро отстранился, чтобы услышать ее стоны и увидеть, как ее лицо исказилось от удовольствия. Я приподнялся на ладонях и сильнее врезался в нее, и прошло совсем немного времени, прежде чем мой собственный оргазм обрушился на меня, как разрушительный шар.

Эви

Ксавье медленно вышел из меня, затем соскользнул с меня и заключил в нежные объятия. От него пахло острее, теплее, может быть, сексом и сандаловым деревом. Я попыталась отдышаться в объятиях Ксавье. Закрыв на мгновение глаза, прижалась щекой к его груди. Пальцы Ксавье зарылись в мои волосы, слегка поглаживая кожу головы. Его губы коснулись моего виска, как он делал это раньше. Это был такой заботливый, нежный жест, что у меня в животе затрепетали бабочки.

Он откинул голову назад.

— Ты в порядке, Эви?

Я посмотрела на него снизу вверх.

— В порядке, все отлично.

На его лице медленно расплылась улыбка.

— Отлично.

Я могла сказать, что он пытался и не смог скрыть свою дерзость.

Я закатила глаза.

— Не будь таким самодовольным.

— Ничего не могу поделать. Чувствую себя как пещерный человек, зная, что я единственный парень, который был внутри тебя.

— Ты уже второй раз входишь в меня. Нет причин быть самодовольным по этому поводу.

— В прошлый раз я не смог оценить ситуацию так, как она того заслуживала. Мне было очень жаль, что я причинил тебе боль.

Я приподнялась на его груди.

— Тебе действительно было плохо?

Его брови сошлись на переносице.

— Конечно, плохо. Хотел, чтобы ты кончила, а не истекала кровью. Когда увидел кровь на своих простынях, почувствовал себя самым большим мудаком на планете.

Мои глаза расширились от ужаса.

— Там была кровь?

Ксавье кивнул.

— О Боже, пожалуйста, скажи мне, что Нэнси не видела этого.

— Это то, о чем ты беспокоишься?

— Она ведь их стирает, не так ли?

— Она все убирает.

Я уронила голову ему на грудь.

— Пожалуйста, скажи мне, что она хотя бы не знала, что она моя.

— Она видела, как ты выходила из моей квартиры.

Я застонал. Ксавье усмехнулся.

— Ну же, есть вещи и похуже, чем быть девственницей. Или тебе стыдно, что ты отдала ее мне?

Я подняла голову, пытаясь понять, шутит ли Ксавье.

— Нет никого другого, чьи простыни я бы предпочла испортить, — поддразнила я.

Ксавье с усмешкой покачал головой и снова поцеловал меня. Вскоре мягкое прикосновение губ к моим губам превратилось во что-то более горячее.

Ксавье отодвинулся, чтобы посмотреть на меня.

— Ты устала? Готов еще к одному раунду, если ты захочешь. — И снова изобразил волчий оскал.

Мое сердце сжалось, но я покачала головой.

— Слишком больно, скотина, — сказал я.

Его улыбка дрогнула.

— Я пошутила, — сказала я ему, и он зарычал и перекатился на меня сверху. — Имела в виду грубость, а не о боль.

Он поцеловал меня, и я почувствовала, как он напрягся, прижавшись к моему бедру, но прежде чем успела передумать насчет боли, Ксавье скатился с меня и заключил в объятия.

— Пребывание на тебе дает мне идеи, которые не сработают, пока тебе больно, — пробормотал он.

Я улыбнулась, уткнувшись лицом в его кожу.

— Спи крепко, Эви, — наконец сказал Ксавье, целуя меня в висок.

Мне потребовалось много времени, чтобы заснуть. Я была слишком напугана следующим утром и реакцией Ксавье, которая даже не имела смысла, потому что он сказал мне, что хочет, чтобы я проснулась рядом с ним.

Я снова проснулась лицом к окну, глядя на океан и напряглась, вспоминая свой позорный побег, когда в последний раз спала с Ксавье. Прислушалась к Ксавье и, услышав его ровное дыхание, слегка расслабилась. Вероятно, он все еще спал. В конце концов, обычно это я его будила. Подумала, не встать ли мне и не уйти ли снова, внезапно встревожившись, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Мысленно надев свои «трусики большей девочки», я обернулась и втянула воздух, когда встретилась с серыми глазами. Ксавье приподнялся на локте, подпирая голову ладонью, покрывала сгрудились вокруг его бедер, открывая дюйм за дюймом идеально вылепленную грудь, и он смотрел на меня взглядом, который я не могла прочитать. О чем он думал? Сожалел ли о своем решении попробовать встречаться? Определенно не о сексе, а обо всем остальное?