Дорога то взбиралась на холм, то спускалась вниз. Она шла среди полей и лесов. Графство Беркшир, в котором располагается Лоуфилд, вообще отличается прекрасной природой и обилием зелени. Иногда среди кустов и деревьев или на открытых местах мелькали пруды и небольшие озера. На шоссе было немало мостов через узкие, мелкие речушки. По левой и правой сторонам дороги на довольно близком расстоянии друг от друга располагались деревни и небольшие городки.
Мэри с интересом смотрела на проплывающие мимо пейзажи — она впервые была в этих краях. Майкл по дороге рассказывал ей кое-что из истории этих мест. В какой-то момент он немного притормозил и свернул с магистрали на более узкую местную дорогу.
Проехав по ней несколько миль среди лесов и спустившись с очередного холма, машина выехала на открытое пространство. Мэри увидела на дороге табличку, извещавшую о том, что они въезжают в Лоуфилд.
Лоуфилд представлял собой большую, очень живописную деревню с ухоженными садами и ярким разноцветьем палисадников, в окружении полей и лугов, обрамленных зеленой каймой смешанного леса.
Майкл, лавируя по улочкам Лоуфилда, рассказывал Мэри, что в давние времена все угодья вокруг деревни принадлежали одному богатому землевладельцу. Его усадьба, к сожалению, не сохранилась, но осталась часть парка с великолепными аллеями из лип, серебристых тополей, лиственниц. Это — любимое место отдыха и прогулок лоуфилдцев. Так же, как японцы весной любуются цветением сакуры, так все местные жители в начале июля обязательно приходят в парк, чтобы насладиться ароматом цветущей липы. Там же в парке есть небольшой, но очень живописный пруд, который облюбовали утки. Дети очень любят кормить этих птиц хлебом.
— Мы обязательно сходим туда погулять, — сказал Майкл, останавливая машину в конце очень красивой зеленой улочки. — Ну, вот мы и приехали!
Майкл несколько раз погудел. Из дома вышел пожилой мужчина и быстрым шагом направился к воротам. Загремели задвижки, ворота распахнулись, и Майкл въехал на территорию своего владения.
Он вышел из машины, поздоровался с встречавшим их мужчиной, помог выйти Мэри и представил их друг другу.
— Мэри, познакомься, это — мистер Робинс, главный хранитель всех моих «сокровищ». Мистер Робинс, это — мисс Кейтл, она погостит у нас в выходные дни.
— Добро пожаловать, — пожимая руку Мэри, сказал мистер Робинс. — Надеюсь, вам здесь понравится.
По дорожке, обсаженной маргаритками, бархатцами и астильбией, Майкл провел Мэри к дому, дверь которого была гостеприимно открыта. Они вошли в небольшой холл.
Услышав их шаги и голоса, навстречу вышла пожилая, небольшого роста, очень подвижная женщина с приветливой улыбкой на лице.
— Миссис Робинс, — представил ее Майкл, — душа дома, заботливая, внимательная хозяйка. Она мне как вторая мама. Не знаю, что бы я делал без нее и мистера Робинса.
Миссис Робинс обняла Мэри и сказала:
— Очень рада. Хорошо, что вы нашли время приехать сюда. Надеюсь, вам будет удобно. Я приготовила вашу комнату.
— Спасибо, — поблагодарила Мэри. — Мне, право, неудобно доставлять вам лишние хлопоты.
— Помилуйте, какие хлопоты! Для нас это удовольствие — позаботиться о гостях, которые здесь бывают нечасто.
Мэри показалось, что, произнося эти слова, миссис Робинс с некоторым укором посмотрела на Майкла.
Майкл проводил Мэри на второй этаж и показал ее комнату.
— Когда будешь готова, спускайся вниз, я покажу тебе дом и сад.
Оставшись одна, Мэри огляделась. Стены комнаты окрашены в светлый розовый цвет. Покрывало на кровати, чехлы на стульях и креслах, портьеры на окнах нежно-малиновые. Вместительный гардероб и полированный трельяж старинной работы органично вписывались в интерьер комнаты. Рядом с входом Мэри заметила еще одну дверь, ведущую в душ, и прочие удобства.
Мэри умылась, надела летние брючки и блузку с коротким рукавом, туфли на каблуках заменила легкой спортивной обувью и спустилась по лестнице вниз. До нее донесся голос Майкла — он о чем-то договаривался с миссис Робинс. Услышав шаги Мэри, он быстро вышел в холл, подал ей руку и повел в сад.
На аккуратно подстриженной лужайке перед домом красовался своей яркой бордовой листвой куст барбариса, пышно цвели розы. Отсюда дом был хорошо виден с фасадной стороны. Старая каменная кладка потемнела от времени, кое-где покрылась мхом, в некоторых местах потрескалась. Но в целом дом выглядел очень крепким. Его стены увивал плющ. Над черепичной крышей возвышались каминные трубы.
— Сейчас, я слышала, многие отказываются от каминов и переходят на более современные способы отопления помещения, а камины оставляют только как дань традиции. А ты решил оставить все камины? — спросила Мэри.
— Я же говорил, что почти все оставил, как было. Мне нравится старый дом, в котором жили мои предки. Наверное, я консервативнее других местных жителей, многие из которых уже переделали и перестроили свои дома. Я даже подумываю, что, может быть, когда-нибудь через много лет открою в этом доме музей старого быта и буду рассказывать школьникам, как жили их прапрадедушки и прапрабабушки. Как тебе идея?