Только одна ночь. Ошибка прокурора (СИ)

— Здравствуйте, можно? — робко входит в кабинет заплаканная женщина, за ней — понурый мужчина.

— Проходите, — напускаю на себя строгий вид. Лениво разглядываю тестя и тещу и, наконец, понимаю простую истину. Они даже не подозревают, кто я такой. Пришли на прием, как к официальному лицу.

Оборжаться можно.

— Слушаю вас, — киваю серьезно.

Нет, я не прикалываюсь. Мне, правда, интересно, как можно отпустить в другой город беременную дочку и справляться о ее делах по телефону раз в два месяца.

— У нас дочь пропала. А в полиции отказались брать заявление. Поэтому мы к вам пришли, — смотрит на меня Лариными глазами женщина.

— Помогите найти. Мне кажется, что-то произошло, — пыхтит Ларин отец, невысокий худой мужичок. Неуверенно усаживается за стол. — Мы приехали. Лара должна жить в доме моей матери. А там стройка идет. Написано, собес будет.

«Показалось ему, — дергаюсь раздраженно. — Когда кажется, креститься надо, дядя».

— Да, конечно, — киваю я. По большому счету мужик прав. У нас много чего произошло. Расписались, детей достали вовремя. Теперь вот воспитываем. Но все в штатном режиме. Без траблов.

— Лара жива? — испуганно лепечет женщина. Стискивает дрожащие пальцы и смотрит на меня так, будто от моего ответа вся ее жизнь зависит.

— Жива, — киваю поспешно.

— А почему ею тогда прокуратура занимается? Она что-то нарушила? Мы наймем адвоката… — выпаливает с ходу.

— Минутку, — обрываю, включая начальника. Задаю стандартные вопросы. Когда виделись в последний раз? Когда общались? По чьей инициативе связь прервалась?

Говорят сбивчиво. Объясняют, какой позор навлекла на них дочь. Забеременела без мужа. Теперь вот с ребенком одна. Поэтому приехали. Простили.

А мне становится не до смеха. Прикольно все начиналось. А теперь по стене или кулаком по столу врезать хочется. Простили они. Не факт, что я прощу…

«Ты скоро, Феликс?» — пишет мне жена. — «Ужин готов. Ждем тебя».

«Да, уже выезжаю», — печатаю, не подумав. И решительно встаю из-за стола.

— Ну что ж, хмм… Дмитрий Владимирович и Татьяна Степановна, придется вам проехать со мной…

— Куда? — в ужасе смотрят Ларины родители.

— На опознание, — заявляю строго. Велю водителю подать машину и в гробовой тишине везу тестя с тещей к себе домой.

Дорогой сидят притихшие. Оглядываются по сторонам. За ручки держатся, голубки хреновы.

«Тебя ждет сюрприз», — печатаю Ларе.

Надеюсь, она спросит, какой.

Но в ответ получаю короткое «Тебя тоже».

«Что вы делаете?» — интересуюсь, имея в виду жену и малышей.

«На террасе гуляем и ждем папу», — пишет она, и на душе становится радостно. Меня ждут дома, и похер на сидящих сзади родственников.

— Куда вы нас привезли? — вскидывается Ларин отец, оглядывая наш дом. Из окон льется мягкий свет. Гирлянды, не снятые после Нового года, мерцают празднично. И снежок на елках. Хорошо!

— Прошу, — открываю калитку, а затем и дверь в дом. — Лара! — негромко зову жену.

И она выскакивает навстречу. Розовощекая, пышущая здоровьем. Красивая, как наливное яблочко.

— Ой… — прижав руки к груди, лишь на секунду замирает на пороге. А потом кидается к родителям.

— Ларочка, доченька! Думали, потеряли тебя! — плача, целует мою жену теща. Рядом, смаргивая слезы, с облечением крякает тесть.

И Лара моя ревет как белуга.

— Вы простили меня? — улыбается, но смотрит внимательно и, не дождавшись ответа, переводит взгляд на меня. — Где ты их нашел, Феликс?

— Сами пришли! — морщу нос добродушно и спешу к спящим в коляске детям.

— Что тут происходит? — пыжится ее отец. — Лариса. Ты тут что делаешь?

— А вы думали, я вас в морг привезу? — усмехаюсь недобро и представляюсь мимоходом. — Я — ваш зять. Поэтому вас ко мне и направили.

Стаскиваю пальто, откидываю в сторону портфель и устремляюсь к коляске с детьми.

— Эй, карапузы, папа пришел! — заглядываюсь на одинаковые пухлые мордашки. Близнецы лежат в одинаковых комбинезончиках. Спят, синхронно гоняя во рту соски. Спецназ, блин.

Но вот Леха приоткрывает один глаз, затем второй и смотрит на меня с изумлением.

— Привет, сынок! — тяну восхищенно. Гляжу на беззубую радостную улыбку сына и не могу удержаться. — Лара! Лара!

— Руки помой, — тут же следует команда.

— Да я ничего не трогал! — не хочу отходить от детей. Сейчас тесть с тещей налетят, заохают, запричитают.

Следом просыпается Димон. Распахивает глаза и рот. И вопит басом. А Лешка ему вторит.

— А ну идите ко мне, котаны, — подхватываю обоих на руки натренированным движением. Прижав к груди детей, вхожу в дом. А там уже под ноги кидается Чапа и нарезает круги от радости.

— Угомонись, — велю, стараясь не наступить на лохматое безумие.

В холле кладу малышей на диван, расстегиваю одежки. И не сразу замечаю накрытый как к празднику стол и бутылку «Кристалл», стоящую посредине. — По какому случаю банкет? — оглядываюсь обалдело.

— Пап, ну ты даешь! — появляется из кухни Алиса с пирогом в руках. — Ничего не помнишь, что ли!

— Ты бы хоть маякнула, — шиплю на родное чадо и напрягаюсь как дурак. Как я мог забыть?!

У нас же с Ларой сегодня годовщина знакомства. А я… даже цветов не принес. Баклан.