Только одна ночь. Ошибка прокурора (СИ)

— И поэтому вы засыпали его мусором. Очень логично, — подвожу итог я, пропуская мимо ушей слова о любовнице. Каждое словно — ножом по сердцу. Ну какая мне Лара любовница? Жена! — Хочу напомнить, — снова обращаюсь к Дроздам. — Мы живем в цивилизованном государстве, и за загрязнение окружающей среды придется заплатить штраф. Поэтому, — смотрю в упор на отряд пернатых. — Предлагаю в трехдневный срок очистить территорию и привести ее в нормальное состояние.

— Может, тебе еще и цветы посадить? — усмехается Лариса.

— Да, можете, — киваю я, игнорируя хамский тон. — Я так понимаю, тут росла сирень, — пинаю ногой короткие пеньки. — Вот и посадите новые кусты. Это посильное финансовое вложение?

И с удовольствием смотрю, как корежит Дроздов.

— А брата отпустишь?

— Так он к свалке отношения не имеет, — пожимаю плечами. — Статья триста восемнадцать УК. Нападение на должностное лицо. Относится к особо опасным преступлениям. И тут как суд решит. Но там до пяти лет светит, — вздыхаю я и в полной тишине иду к машине.

— Лихо вы их, — басит рядом Харитонов.

— Ерунда. Пустой треп. В течение часа подготовь мне всю информацию об имуществе и бизнесе этих хамов. И упаси бог, у них где-нибудь самозастрой или неуплата налогов.

— Так все есть! — радостно восклицает Захар. — Мы давно всю инфу собрали и проанализировали. Только Рудников ее под сукно положил. У него бы в кабинете покопаться…

— Кабинет опечатать. Рудникова в здание не пускать. После обеда рассмотрим, что у нас есть. Только пока не трепись. И к Зотову людей отправь.

— А вы? — смотрит на меня с щенячьей преданностью.

— После обеда вернусь, и продолжим, — киваю я и в предвкушении встречи с Ларой еду домой.

«Сейчас приеду», — отправляю сообщение девчонке и не получаю ответа.

«Бл. ть, что за фигня?» — напрягаюсь мысленно. Кажется, волосы на затылке поднимаются от беспокойства. Почему не берет трубку? Похитили ее? Запугали?

Лихорадочно отпираю калитку. Бегу к дому и оторопело застываю около крыльца. На стилизованных под лавки ограждениях из темного дерева, сидит моя любимая девочка.

И что-то внимательно изучает в телефоне.

— Что пишут? — спрашиваю насмешливо.

— Ты меня напугал! — вскрикивает Лара.

— Извини! — кидаюсь к ней.

Но она отворачивается.

— На, посмотри, — протягивает мне смартфон.

— Что там? — вздыхаю тяжко и, уткнувшись взглядом в экран, пробегаюсь по диагонали. А затем читаю медленно, словно пытаюсь запомнить каждое слово.

«Новый прокурор Шанска — большой шалун, оказывается! Вместе со своей беременной любовницей разыграл целый спектакль, достойный МХАТа. Сначала она пришла к нему на прием. А сегодня он заявился на так называемое место преступления. Упаковал Дрозда и, прикрываясь заботой об окружающей среде, попытался отжать чужую собственность Вот такие у нас нынче прокуроры. Ни стыда, ни совести!»

— Идиоты, — шепчу, сжимая кулаки. В глазах темнеет от ярости, а на скулах играют желваки. Я найду вас, твари. Ходите и оглядывайтесь.

— Почему меня называют любовницей, Феликс? — жалко смотрит на меня Лара. И в глазах — безбрежная тоска.

Ну вот как ей сказать? Как объяснить?

Да и не хочу я ничего объяснять…

— Савва, — обнимая девчонку, звоню Лидкиному брату. — Ты можешь мне найти, кто стоит за анонимным телеграм-каналом?

— Говно-вопрос, — выдыхает в своей привычной манере Климов. — А за каким именно? За Шанской канарейкой или за Шансоньеткой? — уточняет совершенно спокойно.

«Мать его!» — рычу мысленно и готов уже биться головой об стену.

— Меня интересуют оба. А откуда ты знаешь?

— Пахан пять минут назад инфу прислал. Тоже заинтересовался владельцами. Кажется, ты влип по полной, бро.

Глава 19

— Климов все порешает, — улыбаюсь я Ларе. — Пойдем. Покормишь меня, — перевожу тему в более мирное русло. А войдя в дом, спотыкаюсь о собранную сумку. Рядом ноутбук в портфельчике лежит.

Твою ж мать! А если б я не приехал? Так бы и ушла Ларочка? Из-за дурацкой заметки в телеге ушла бы. Беременная и босая, блин.

— Это ты на мусорку снести приготовила? — киваю на дурацкий скарб. — Буду выезжать, закину.

— Нет, — тушуется девчонка. Руки на животе складывает. А в глазах уже слезы и паника. — Я хочу вернуться к себе, Феликс, — через силу выдавливает домашнюю заготовку.

— Зачем? Тебе тут плохо? Тесно? Или дерьмом воняет? — интересуюсь вкрадчиво. Прохожу на кухню, а там уже утка запеченная меня ждет. В прозрачной форме, обложенная яблоками. — Откуда такая роскошь? — восклицаю восхищенно.

— Автолавка по улице ездила. Я вышла и купила. Еще молоко, яйца, творог и яблоки. Я в окно увидела, что соседи в очередь выстроились, и тоже решилась.

— Молодец, — принюхиваюсь я. — Ты просто настоящая боевая подруга! Даже не ожидал, — заявляю как на духу.