Только одна ночь

Я отворачиваюсь к окну. Я устала. У меня нет сил ни на что подобное. Но Дейв сделал вполне прозрачный намек, когда солгал насчет звонка родителям. Он дал мне понять, на что способен. Если я не начну стараться, зачем ему держать язык за зубами? Зачем ему вообще что-то для меня делать?

– Я приготовлю ужин, – спокойно отвечаю я.

– И позволишь мне выбрать какой-нибудь милый наряд, в котором ты будешь мне прислуживать?

Прислуживать ему. Мне приходится напомнить себе, что речь идет всего лишь об обеде… но конечно же слова подобраны очень тщательно. Я исповедовалась перед ним, и такое вот он назначил мне наказание. Покаяние не перед Богом, а перед ним.

Поэтому я киваю. Это всего лишь ужин, всего лишь платье. Я предпочла бы сто раз прочитать молитву, но, возможно, это не вполне уместно. Глупо даже пытаться пронести святые вещи в ад.

Глава 7

Едва переступив порог его дома, я направляюсь в кухню. Может, Дейв счел это актом покорности, но мне просто хочется избавиться от него. Я не блестящий повар, но кое-что умею. Я достаю все для быстрого жаркого и пытаюсь забыть этот день. Когда Дейв входит в кухню, на стойке уже дожидаются два небольших замороженных стейка ягнятины в окружении целой кучи овощей. Он смотрит на мясо, явно усматривая в нем скрытое оскорбление. Он не большой поклонник красного мяса, но купил эти стейки, чтобы порадовать меня. Несколько месяцев тому назад, целую жизнь тому назад, он пытался поразить меня ужином… но у него вышло нечто жуткое. Мы посмеялись над этим, и все закончилось макаронами.

Но остатки отбивных он не выбросил, а я действительно люблю красное мясо… и сегодня готовлю я. Я достаю топорик для мяса и осторожно кладу его на разделочную доску.

– Платье на моей кровати. Иди и переоденься.

– Переоденусь после того, как все будет готово. – Я тянусь за оливковым маслом и крышкой для микроволновки для разморозки продуктов.

– Нет, переоденься прямо сейчас. Я буду счастлив.

Ему до счастья как до луны. Будь он счастлив, я снова получила бы мужчину, который был мне небезразличен, даже если я не любила его.

Я делаю резкий вдох. Наконец-то я признала правду. Я никогда не любила человека, за которого согласилась выйти замуж.

Мне просто была нужна незамысловатая, упорядоченная, предсказуемая жизнь, и он мог мне ее обеспечить. Вот что было важно. Забавно, но теперь все эти «качества» утратили свою привлекательность. Может, не предательство вывернуло его наизнанку. Может, это отсутствие любви так на него повлияло. Может, нашим поведением движет разница между тем, чего мы хотим и что имеем.

Платье ничего не изменит и, уж конечно, не сделает нас счастливее, но, поскольку иного пути к счастью я не знаю, я сделаю то, что он просит. Пойду в его комнату и переоденусь.

При виде платья я разражаюсь хохотом. Оно до нелепости откровенное и, по всей видимости, куплено только сегодня. Черное, без бретелек. Грудь закрывает плотная полоска ткани, такая же полоска образует микроскопическую мини-юбку, а между ними – черная прозрачная сетка, открывающая живот. Я видела фото поп-звезды в подобном платье на вручении какой-то музыкальной награды, но вряд ли Дейв в курсе, что это подделка под тот наряд. Для Дейва это, скорее всего, олицетворение нижнего белья.

Я влезаю в платье. Оно плотно облегает фигуру и даже где-то выгодно подчеркивает ее, но я в нем слишком похожа на женщину легкого поведения. Оно гораздо более распутное, чем платье от Herve Leger, в котором я щеголяла в Вегасе в вечер знакомства с Робертом Дейдом. Один взгляд в зеркало говорит о том, что надо менять обычные трусики на танга.

Я роюсь в своих немногочисленных вещах в поисках подходящих трусов.

– Никакого нижнего белья тебе не понадобится, – говорит Дейв.

Я резко оборачиваюсь вокруг и вижу его на пороге комнаты.

– Пытаешься унизить меня? – усмехаюсь я.

Он пожимает плечами, тем самым отвечая на мой вопрос.

Но я не дам ему насладиться победой.

– Я чего мне стесняться? Ты только вчера видел меня почти голышом.

Я провожу рукой по животу и мини-юбке. Потребовалось немало усилий, чтобы снять трусики, не сверкнув перед ним лишними деталями, но я справляюсь с этим и бросаю трусики в Дейва. Он неловко ловит их одной рукой. Он смущен и немного возбужден.

Я подхожу к нему, прижимаюсь грудью и шепчу:

– Если ты тронешь меня, я тебя убью.

И удаляюсь на кухню готовить ужин, оставив его наедине с эрекцией. Пусть он сам о ней позаботится.

Готовить ягненка, когда движения скованны безжалостным куском ткани, – это настоящий вызов. Вина за то, что я натворила, рассеивается с каждой жалкой попыткой Дейва унизить меня. Если атаки Аши выверенны и отполированы до блеска, то все движения Дейва неуклюжи, и он попадает в цель исключительно по чистой случайности. У него есть лишь одно преимущество над Ашей – я пока не знаю, что им движет.

Что он теряет, немедленно позвонив моим родителям и своему крестному отцу? Он так и будет измываться надо мной, пока не сделает этого? Могу ли я выиграть время и побороться за свою свободу?