ТОЛЬКО НЕ В ЭТОТ РАЗ

- А ты меня не пугай, - вставая с занятого им места, и вновь становясь напротив беспардонного сыщика, доподлинно повторяя его «фокус» со слюна-выделением, не забывая придавать голосу жесткие нотки, гневным голосом «прогремел» преступник Раскатов, - я пуганный. У меня уже на зону было три «ходки», так что все ваши методы мне известны. Пресс-хата – значит пресс-хата. Только ты «герой» после этого можешь собираться «реально» либо на кладбище, либо на зону. Я тебя не боюсь. Не таких еще повидал.

- Ты что, «сука», мне угрожаешь!? - вставая в стойку, и готовясь перейти к нападению, прокричал разгневанный Киров, - да я тебя – сейчас здесь, на «хер», «урою»!

Преступник в точности повторил движенья оперативника, готовясь дать ему достойный отпор. Никита, понимая, что здесь сейчас случится нечто непоправимое, поднялся со своего стула и встал между соперниками, руками, стараясь развести их – подальше друг от друга – в разные стороны. Те же, как два разъяренных тигра, стремились преодолеть возникшую между ними преграду, пытаясь оттолкнуть с пути новобранца.

В этот момент на помощь младшему лейтенанту пришли начальник «убойного» отдела и защитник Всезнающий. Зайдя в помещенье, Кравцов «металлическим голосом» гаркнул:

- Майор, вы что здесь за «спаринг» устроили. Вас что, даже на минуту, одних оставить нельзя?

Появление руководителя и сопровождающего его адвоката произвело некоторый «охлаждающий» эффект на обоих готовых вцепиться другому в глотку противников.

- Присядьте! - произнес Виктор Иванович тоном, каким умеют говорить только начальники так, чтобы их команды выполнялись беспрекословно.

Противоборствующие стороны немного утихомирились и выполнили отданное им грубым голосом приказание, однако, продолжая поглядывать друг на друга, словно делящие добычу зверьки, разбежавшиеся верменно в стороны, лишь для того, чтобы перевести дыхание и немного восстановить свои силы, чтобы в дальнейшем, еще с большей яростью броситься в битву. Кравцов, видя, что уже можно довести до присутствующих имеющиеся у него значимые для всех сообщения, ненавязчиво произнес:

- У меня на повестке дня две необычные новости: одна, простите за каламбур, плохая для нас и хорошая для наших гостей, другая – ни то, ни се, ни нашим, ни вашим. С какой начинать?

Все находящиеся в кабинете молчали, понимая, что сейчас им предстоит услышать нечто такое, что сразу расставит все на места.

- Тогда начну со второй, - равнодушно начал Виктор Иванович. - Пришли результаты судебно-медицинской экспертизы убитой в Царицынском парке девушки. Согласно этого заключения, смерть наступила в результате необратимых процессов, вызванных повреждением головного мозга. Проще сказать – от попадания пули.

Здесь руководитель взял небольшую паузу и убедившись, что его внимательно слушают, продолжал:

- Ну, и главная новость. Сегодня ночью в тюремной камере покончил с собой гражданин Кафтанов Алексей Германович.

- Как? - привставая со своего места, выпучил глаза Киров.

«Папа» Коля же только презрительно усмехнулся. Очевидно, для него, это нежданное обстоятельство, не было только-что вновь услышанным. Подполковник, меж тем, не замедлил ответить на поставленный перед ним вопрос старшего сыщика:

- Очень просто. Удавился собственными штанами.

Далее он уже обратился напрямую к бандиту:

- Я так понимаю, Николай Селиверстович, Вам о том, как умерла одна из ваших «шлюх», ничего не известно?

- Нахожусь в абсолютном неведении, - уверенно отвечал преступник, чуть сузив глаза, и не забыв придать лицу выражение крайней пренебрежительности.

- Однако, я, надеюсь, Вас не затруднит дать показания о том, что именно Вам известно по обстоятельствам дела, - настаивал офицер.

- Ни в коей мере, - не задумываясь согласился Раскатов, едва сдерживавшийся, чтобы не рассмеяться полицейским в лицо, - тем более, что мне и рассказывать-то особо нечего. Я ничего не знаю и, как вы правильно поняли, не понимаю.

- Тогда Вас допросит наш молодой сотрудник, - распорядился Кравцов, и обращаясь к Роману, уже на выходе из кабинета жестко «отрезал», - майор следуй за мной.

Лишь только они вышли, Бирюков достал протокол допроса свидетеля (именно такой статус теперь сохранялся за этим бандитом) и начал его заполнять. На все вопросы Раскатов давал недвусмысленные ответы. Проститутками он не заведовал, преступную деятельность не вел, никаких распоряжений кого-либо убивать не давал, и вообще, он являлся, чуть-ли не самым законопослушным и добропорядочным гражданином в этом большом и прекрасном городе. Вел абсолютно честный бизнес и пользовался авторитетом у населения, а то что его кто-то оговорил (да тем более мертвый), так что ж, такое может случиться, практически, с каждым. Важнее, по его мнению (с подсказки всезнающего адвоката), было запастись доказательствами, а уже потом склонять имя порядочного человека. На том дача показаний была благополучно закончена, и «папа» Коля, в сопровождении своего преданного защитника, покинул здание Управления МУРа.