Только между нами

Вытереть волосы насухо, на кончики нанести сыворотку с маслом чудо-ореха, собранного на экзотическом острове заботливыми руками аборигенов. Под глаза вбить питательный крем с керамидами, на лицо намазать крем с золотом и овечьей плацентой. Не перепутать: ночной, а не дневной. Почистить зубы — мягкой щёткой, а не жёсткой — и оросить полость рта ирригатором. Господи, как же было хорошо в детстве! Достаточно было вымыться обычным детским мылом, когда сильно испачкался. Если мамы не было поблизости, то и зубную щётку можно было просто намочить и вернуть в стаканчик.

— Ты долго, — замечает Роман, когда я, замотавшись в халат, появляюсь в дверях ванной.

— Захотелось смыть с себя запахи, — не прибегая ко лжи, отвечаю я и отворачиваюсь, чтобы надеть пижамный комплект. — Выключи свет, пожалуйста.

После того как Роман щёлкает выключателем, я скидываю халат, натягиваю майку вместе с шёлковыми шароварами и юркаю под одеяло. Голубоватый свет экрана, рассекающий темноту, в ту же секунду гаснет. Слышится нетерпеливый вздох, шорох матраса. На талию по-хозяйски опускается ладонь мужа, его дыхание, с запахом кофе и зубной пасты, касается затылка.

— Поворачивайся, — мягко и одновременно требовательно произносит он, подтверждая свою просьбу рывком.

Моя окаменевшая спина врезается ему в грудь, заставляя напрячься ещё сильнее.

— Не сегодня, — глухо говорю я, перехватывая руку, проталкивающуюся под пояс моих штанов. Оборачиваться не хочу и не могу. Сегодня я просто желаю поскорее уснуть.

— Нехорошо отлынивать от супружеского долга, — хрипло шепчет Роман и нарочно подаётся вперёд бёдрами, давая мне ощутить эрекцию.

Его ладонь скидывает мою и продолжает настойчиво прокладывать свой путь в моё отсутствующее бельё. Шершавый подбородок утыкается в шею, жёсткие губы царапают кожу.

— Хватит, Ром. — Я упираюсь локтем ему в грудь, и, когда моя просьба оказывается проигнорированной, неожиданно для себя громко рявкаю: — Блядь, я же сказала тебе: хватит!

Жжение в затылке ослабевает, рука, пытающаяся протолкнуться мне между ног, исчезает. Моё дыхание пружинит как теннисный мячик. Я никогда не кричала на мужа и никогда не отказывала ему в сексе.

— У тебя ПМС сегодня? — гневно раздаётся за спиной. — Или ты коктейлей перебрала? Не смей больше на меня орать.

— А ты не смей заниматься со мной сексом против моей воли. — Я наконец поворачиваюсь к Роману лицом, чтобы придать своими словам значимости. — Когда я говорю «не сегодня» и «хватит» — это означает «нет». Не помню, чтобы скручивала твой член в бараний рог, когда ты жаловался на усталость.

Я знаю, что он взбешён. Вижу это по мерцанию его глаз и заострившемуся рельефу скул. Взбешён, потому что ему нечего на это ответить. Разве что в открытую заявить о желании видеть рядом с собой безотказную наложницу, но для этого Рома ещё недостаточно потерял связь с реальностью.

Мне хватает ума не обострять ситуацию и вовремя отвернуться. Подтягиваю одеяло до самого подбородка и желаю ему спокойной ночи. Сегодня я бы не смогла заняться с ним сексом ни при каких обстоятельствах. На груди и спине всё ещё горят чужие прикосновения, а в ушах бьётся его голос. «Каждую ночь тебя мысленно трахаю. Каждую ночь тебя мысленно трахаю».

18

Матвей

— Девушка, можно мне ещё ром с колой? — Денис машет в воздухе опустевшим стаканом и с ухмылкой смотрит на меня. — Мой друг платит.

Я молча отпиваю пиво и возвращаю ему ответную усмешку. Как будто когда-то было по-другому. Я, разумеется, не в обиде. С теми деньгами, которые платит Родинский, я могу угощать его хоть каждый день и ничего от этого не потеряю.

Денис Лисин — редкостный долбоёб и мой единственный друг, с которым мы дружим ещё со младшей школы. Даже наши матери какое-то время общались, пока моя не променяла социальную жизнь на бутылку. Крошечная квартира его родителей долгое время была единственным местом, где я мог побыть в тишине, повтыкать в компьютерные игры и поесть горячей домашней еды.

В каком-то смысле мне и самому нравится платить за Дэна — это моя благодарность за заботу его семьи в хреновые для меня времена. В конце концов, деньги всего лишь средство, а далеко не цель. Я рад их иметь, потому что они дают возможность их тратить.

— А ты чего сегодня только пиво сосёшь? — Денис кивает на стол передо мной. — Нет планов на вечер?

— А должны быть? Для некоторых понедельник — рабочий день.

— А для некоторых он означает к восьми притащиться на лекции, и что? Когда это нас останавливало? — Его взгляд переползает мне за спину, вспыхивая азартом. — Смотри, какая сосочка сидит в углу, да ещё и с подружкой. Может, подойдём?

Я поворачиваю голову скорее машинально, затем так же машинально отворачиваюсь и заливаю в себя остатки пива. Да, девчонки ничего, и подойди мы к ним — наверняка бы всё получилось. В таких платьях редко выходят просто для того, чтобы с подружкой поесть сырных палочек.

— Я сейчас домой пойду. Ты и без меня справишься.