Только играй

Мои глаза так резко расширились, что с губ Калеба слетел довольный смешок:

– Я не собираюсь принимать его с тобой, если ты об этом подумала.

– Ни о чём таком я не подумала! – «И щёки совершенно не горят».

– Ну вот и хорошо. – Калеб помялся на месте, собираясь сказать что-то ещё, но так и не решился. И как будто случайно задел мою руку своей, отчего по всему телу пронёсся заряд электричества, и вышел из комнаты.

Выпустила из лёгких весь воздух и, как мокрая тряпка, сползла по стене.

Половину следующего дня я ломала голову над песней, которую буду исполнять. А вторую половину дня посвятила проблемам более существенным.

В эту субботу возвращаются родители, как сообщила в одном из эсэмэсок Хизер, а мне в кратчайшие сроки нужно найти вокалиста, и это большая проблема! Мики отпадает. Лишний риск, да и он ни за что не согласится. Дылда воет примерно так же обворожительно, как и я. А вот у Смурфа голос очень даже ничего, неспроста в группе ему отведена роль бэк-вокалиста. И он вроде уже должен был в Лос-Анджелес вернуться.

Написала ему эсэмэс со своей просьбой, а в ответ получила совет поскорее убираться с шоу, пока Мики не нашёл себе партию получше.

Интересно, это Мики ему об этом сказал?..

Вот во что превратились мои стремления прославить «Пончиков». Теперь моя же группа презирает меня за то, что я, по их мнению, поступила как законченная эгоистка.

Какая ирония.

Отправилась на ужин я в наипоганейшем настроении.

Калеб даже взгляда меня не удостоил. Сидя за соседним столом, переговаривался с Патриком и нехотя ковырялся вилкой в тарелке.

Под привычные насмешки большинства участников опустилась на своё место, воткнула наушники и сделала музыку погромче.

После нескольких ложек жареного риса с овощами потянулась за стаканом сока, как вдруг тот внезапно вылетел у меня из рук и повис в воздухе – в руке Калеба, который возвышался надо мной и до жути пугающим взглядом высматривал кого-то по ту сторону стола.

Быстрыми движениями выдернула наушники и даже поинтересоваться не успела, что происходит, как Калеба уже не было на месте. Он замер возле смуглого тощего парнишки по имени Олли Паркер и поставил мой стакан с соком перед ним. Сложил руки на груди, так что на них проступили толстые вены, и кивнул Олли:

– Пей.

Олли нервно усмехнулся и отодвинул от себя мой стакан:

– О, нет, спасибо, у меня есть свой сок.

Тишина вокруг становилась удушающей, все даже ужинать перестали, настолько внушительно выглядел Калеб. Только несколько операторов тут же оживились и схватились за камеры.

– Пей, – жёстко повторил Калеб, заставив Олли взять мой стакан в руки. – Там ведь твои слюни, чего брезгуешь?

Народ зашумел, а я медленно поднялась из-за стола, морщась от одной мысли о том, что я могла это выпить.

– Пей!

– Ладно-ладно, не кипятись. – Олли обвёл всех лже-весёленьким взглядом в поисках поддержки, но, так и не найдя её ни в одном из лиц, тяжело сглотнул и осушил стакан.

Тут-то народ и загалдел в стиле: «У-у-у… он это сделал, какая мерзость», а Калеб, больше не сказав ни слова, вернулся на своё место за соседним столом.

Есть больше не хотелось.

Вернувшись в комнату, я возобновила попытки дозвониться до Мики. Тот оказался доступен и вот же радость – ответил с первого раза!

– Прежде чем ты начнёшь оправдываться, Лекса, – не дал он мне даже рта раскрыть, – сразу предупреждаю, что не собираюсь обсуждать твои похождения по телефону. Когда одумаешься и наконец оставишь своего звёздного телохранителя, тогда и поговорим о нас.

«Звёздного… КОГО?!»

– Мики, я…

– Я же сказал! – повысив голос, перебил Мики. – Мы не будем обсуждать это сейчас. Когда вернёшься из того дурдома, тогда и поговорим!

Слёзы обиды скопились в уголках глаз. Неужели у всех так? По какому такому справедливому закону все поступки, на которые идёшь ради других, в итоге оборачиваются против тебя же?!

– Лекса?

– Что?

– В это воскресенье пройдёт Летний рок-фестиваль на одной из открытых площадок Лос-Анджелеса, и один из организаторов хороший знакомый Дылды. Так что готовься играть. «Адские пончики» заявлены в программе.

Как хорошо, что я повёрнута к зеркалу спиной и у меня нет возможности лицезреть собственное наверняка позеленевшее лицо. Грудой камней осела на кровать и остолбеневшим взглядом уставилась себе под ноги.

– Ты слышишь, Лекса?

– Я… я… да, я поняла.

– Тебе придётся сделать выбор, – продолжал говорить Мики стальным голосом. – Или ты выступаешь с нами, или продолжаешь играть «в меня» на этом идиотском шоу. Ты должна быть с «Пончиками», потому что ты часть нас. Ты должна делать всё, чтобы нас услышали… и если выберешь шоу…