Только через мой труп

Я спустился в кухню, позвонил на радио и заказал разговор с Лондоном на девять часов. Потом позавтракал, одновременно читая «Таймс» – статью, посвященную убийству Ладлоу. Тупица репортер переврал мою фамилию. Да и вообще для газеты, тираж которой начинают печатать в полночь, они дали устаревшие сведения. В частности, сообщили, что полиция до сих пор разыскивает меня.

Как и предсказал Кремер, газетчики уже откопали, что Ладлоу был британским агентом, но ни про Черногорию, ни про боснийские леса или балканских княгинь в газете не было ни слова. На второй полосе «Таймс» поместила подборку фотографий и небольшую заметку про убийство в Париже, совершенное когда-то с помощью col de mort.

Когда прибыли Сол, Фред и Орри, я отправил их ждать в гостиную, чтобы не мешали мне работать. После второй чашки кофе и всего, что ей сопутствовало, я почувствовал себя гораздо лучше. А к тому времени, как мне удалось дозвониться до инспектора Кремера и поведать ему нашу душераздирающую историю, я уже вообще весело насвистывал.

Поскольку выспаться этой ночью Кремеру удалось не больше, чем мне, выслушал он меня не слишком дружелюбно. Инспектор просто рассвирепел, когда узнал, что целых два часа Зорка была у нас в руках, а мы ему даже не позвонили. И уж совсем не выбирал выражений, услышав, что Зорка улизнула еще до завтрака.

Я, как мог, попытался подсластить пилюлю, напомнив, сколько свежатинки скормил ему совершенно задарма. И тем не менее Кремер продолжал кипеть как чайник. У него самого никаких новостей для меня вроде бы не было. Или он не хотел со мной делиться. Но в двенадцать он обещал заскочить, если сумеет, заметив, что было бы неплохо, если бы я отпечатал отчеты о встречах с Зоркой и Барреттом, а также о поездке на Мэдисон-авеню. Что ж, очень мило с его стороны.

Впрочем, случилось так, что много печатать мне не пришлось. Разговор с Хичкоком в Лондоне состоялся, как и было намечено, в девять утра. Я его не слушал. Затем я отправил Сола наверх, в оранжерею, как велел Вульф, а перед тем взял конверт и упрятал его в сейф.

Судя по всему, Солу досталось задание не из простых, так как спустился он только через четверть часа и спокойно попросил пятьдесят долларов на расходы. Я присвистнул и спросил, кого он собирается подкупить, Сол ответил – окружного прокурора.

Вульф перезвонил из оранжереи и велел пока попридержать Фреда внизу, а наверх послать Орри. С Орри особых забот не было, поскольку он вернулся, не успев выйти, прошагал ко мне и потребовал:

– Выдай мне три тысячи долларов трешками[10].

– С удовольствием. Мне некогда валять дурака, Орри. Говори, сколько тебе надо.

– Нисколько, дорогуша.

– Нисколько?

– Да, представь себе. И прошу не докучать мне расспросами. Я проведу весь день в публичной библиотеке. Будь готов…

Орри увернулся от блокнота, которым я в него швырнул, и, приплясывая, выбрался из кабинета. Я вставил в машинку лист бумаги и принялся печатать отчет для Кремера. Поскольку работа меня не слишком занимала, мысли мои витали где-то в стороне.

Я не добрался еще до трети первой страницы, как вдруг сообразил, какая бы вышла потеха, если бы мне удалось разыскать Зорку, не вставая из-за стола. Я подтянул к себе телефон и набрал номер. Ждать пришлось довольно долго, прежде чем я услышал протяжное «аллоуаллоалло!».

Я заговорил уверенно, но ласково:

– Алло, Белинда?

– Да. Кто это?

– Угадай.

– Я не в состоянии играть в угадайку.

– Это Арчи. Красавчик сыщик. Хочу предупредить…

– Где ты раздобыл этот номер? Он не внесен в справочник.

– Знаю. Как по-твоему, я умею читать? Вот и прочитал на твоем аппарате, когда звонил с него. Хочу сказать следующее. Во-первых, я считаю, что ты прелесть, поэтому непременно приду, если позовешь почитать тебе вслух. Во-вторых, я забыл поблагодарить за выпивку. И в-третьих, хочу предупредить насчет Зорки. За ней охотится около тысячи фараонов. Если ее обнаружат в твоем гнездышке, у тебя могут быть…

– Что ты плетешь? С какой стати ее здесь обнаружат, если ты сам увез ее?

– Но ведь она вернулась.

– Ничего подобного. Где она?

– Примерно в пять утра вышла в твою сторону.

– У меня ее нет.

– Занятно. Как думаешь, что с ней могло случиться?

– Представления не имею.

Разговор с громким щелчком оборвался. Ну и ладно. Похоже, Зорка и в самом деле не возвращалась на Мэдисон-авеню. Я напечатал еще три строчки, но тут в дверь позвонили, и я побрел открывать. На пороге стоял Рудольф Фабер.

Я согласен, что дом принадлежит Ниро Вульфу, а учтивость прежде всего, но тем не менее пальто свое Фабер повесил сам. Так уж я возлюбил этого субъекта. Я пропустил его в кабинет первым, лишь бы не поворачиваться к нему спиной, и неандерталец уселся в кресло, не дожидаясь приглашения. Еще в прихожей я предупредил, что до одиннадцати мистер Вульф не принимает, но, сев за стол, тем не менее позвонил боссу в оранжерею.

Когда недовольный голос Вульфа ворвался в мое ухо, я известил:

– Пришел мистер Рудольф Фабер.

– Вот как? Что ему надо?

– Увидеться с вами. Говорит, что подождет.

– Сомневаюсь, что смогу поговорить с ним до обеда.

– Я ему так и сказал.