Толян и его команда

— Ну, уж и молодой, твоими устами бы … Смотрю, тебя все знают …, — весело смотрит на меня Павел Стефанович. — Значит, этот недруг твой анонимку и написал. Как так быстро дошло письмо, не пойму только?

— У этого Гуцаева брат — начальник аэропорта местного, наверное, передали с кем-нибудь.

— Я точно динозавр, в голове одни заводы, да стройки, вот у тебя жизнь интересная, — развел руками первый.

— Зато с заводами у нас всё хорошо! И со стройками! — льщу, хоть и совсем немного, я.

— Ладно, молодец, всё правильно сделал, тебе фотки отдать? — спросил Павел Стефанович, разрывая два мелко исписанных листка из той же папочки.

— Не откажусь, если они вам не нужны — скромно умолчал я о ещё одной их копии у меня в общаге.

— Нужны будут — сфотаем тебя, — жмет руку лидер коммунистов края.

В понедельник Игорь Леонидович пришёл с двумя свежими царапинами на лице, неумело заклеенными пластырем. Жена, скорее всего, расколола его.

— Кошка это, — соврал всем страдалец и лишь мне по секрету шепнул: — Зря я за эту Марину заступался, подсунула мне в чемодан… ну, короче, подсунула … гадость — бельё своё! Скорее всего, не сама, уборщицу попросила. Не поеду в Норильск больше!

Жалко мне его не было — любишь медок люби и холодок. Да и не гадость это! Изысканный подарок на память, как сказали бы в будущем.

В начале апреля определилась дата последних спортивных сборов. С субботы девятнадцатого по двадцать четвертое, причем сборы пройдут в Киеве. Как я примерно помнил, Чернобыльская авария случится числа двадцать пятого или двадцать шестого. А это значит, что после сборов времени в обрез будет. Договорился с Кимом насчет отсрочки от занятий, хоть длинных каникул на майские нет. Мне пошли навстречу, разрешив приехать пятого мая. Третье и четвертое — выходные всё равно, а первое — железный праздник!

Дозвонился до Цзю. Тот, как и три его конкурента, едут в ГДР на «юниор оупен», в тамошний город Шверин. Четверых полуфиналистов возьмут на чемпионат Европы в Данию.

К соревнованиям готовлюсь усиленно. Игорь Леонидович, отлученный видимо от тела жены (надеюсь, временно), пропадает со мной в спортзале постоянно. По две тренировки в день проводим. На улице теплеет, но апрельская погода в Красноярске это что-то. То тепло до плюс десяти, то морозы до минус десяти. А бывает так: проснёшься утром — все покрыто снегом, а к обеду его уже нет, и солнце — хоть загорай. Уборщицы в школе звереют от грязи.

Рядом со школой профилакторий. Вижу газету, выброшенную кем-то из постояльцев, поднимаю её, чтобы отнести в урну. Неожиданно заинтересовался. Газета «Літературна Україна» на украинском языке была ещё от двадцать шестого марта. Моё внимание привлекла статья «Не частное дело» за авторством какой-то Ковалевской. С трудом, но читаю. Меня как обухом по голове ударили слова:

«Ошибки при строительстве третьей части ЧАЭС…

…Положительная обратная связь между мощностью и реактивностью, возникающая при некоторых режимах эксплуатации реактора…

…Наличие так называемого концевого эффекта…

…Недостатки не отражены должным образом в проектной и эксплуатационной документации…

…Может произойти авария без вмешательства персонала».

Твою мать! Ведь всё подробно расписала про недостатки реакторов и про возможную аварию. Она что, тоже попаданка?

Телефон моего конкурента за место в сборной Артемьева у меня есть. Набираю.

— Он в школе, — отвечает мне женский голос в трубке.

— А Вика дома? — интересуюсь я.

— До-о-очь, тебя жених тут спрашивает, — кричит вглубь комнаты женщина.

Глава 39

— Привет, жених! — радостно кричит Вика. — В гости приедешь?

— Если твой брат меня не покалечит на сборах, — шучу я.

— Сборы! Точно! У вас они в Киеве, жаль, что рано закончатся, так бы можно было в Киеве мой день рожденья и отметить.

— У тебя же друзья-подруги, всех в Киев везти? — усомнился я.

— Ну да! А чего звонишь? — спросила она уже спокойнее.

— Статью в газете прочитал про вашу атомную станцию, — честно сказал я.

— Статью? И что, сразу про меня вспомнил? Приятно, приятно.

— Знала бы ты что там, в газете этой. Хочу попросить, чтобы ты папе дала её почитать. Это важно.

— Говори, что за газета, — и, записав вводные данные, задумчиво произнесла: — В библиотеке нашей она может быть, да и фамилия журналистки знакома! Точно! Ма-а-ам, а тёть Люба в Киеве живет, что ли? Ну, какая… с папиной работы, редактор «Трибуны энергетика».

— Ты её знаешь? — удивился я тесноте мира.

— Даже в гостях была у неё. Надо же, статья … Обязательно скажу папе!

Стало полегче, и остаток времени до отъезда уже спокойно жил без мыслей ненужных.