Толераниум

– Слышь ты, недоумок! – металлическим голосом припечатала Землякова. – Теперь я тебя послушаю. Ложись-ка на свою кушетку и расскажи мне, как дошел до такой жизни. Как тебя воспитывали родители, кто научил тебя развлекаться, выслушивая истории несчастных пациентов, да еще и брать с них за это огромные деньги! Как зовут твоего наставника?

– Зигмунд… – тихонько прошептал психолог и очень осторожно переполз на кушетку.

Он закрыл глаза.

– Теперь рассказывай, – приказала Землякова. – А я тебя послушаю за двенадцать тысяч. Если не согласен, попрошу пока еще мужа помочь разобраться, в чем я не права. Или ты согласен?

Психолог промямлил, что Наташа ничего ему не должна, и, сославшись на плохое самочувствие, попросил досрочно завершить сеанс. Наташа любезно разрешила.

Придя домой и оглядевшись, она четко и ясно поняла, что жизнь с Масиком закончена. Бесповоротно.

Бутылка красного вина работала куда лучше психолога. Наташа, прикладываясь к бокалу, собрала вещи в коробки, вызвала такси и уехала из жизни Масика навсегда.

Опытный лектор Виталик Петухов больше не собирался влачить жалкое существование, здесь он был солидарен со своей скандальной супругой. От душных семейных склок Виталика могли спасти только деньги и положение. Виталик всегда знал, что рано или поздно будет руководителем, в чем с помощью настойчивых повторений убедил жену. Теперь эта тварь пользовалась своим гипотетическим знанием и при любой возможности указывала Виталику на недостаточный уровень их обители, дохода и даже взаимопонимания. А ведь Виталик делал все что мог. Ради лидерства Виталик был способен на многое. Он был готов унизиться до любого предела, льстить сколько угодно и немного врать. Просто ему пока не везло.

Виталику часто снилось, как ему вручают премии и награды, как он валяется на полосатом шезлонге возле лазурного океана, а бесстыжие девки в красных купальниках, а иногда даже в стрингах, угождают ему коктейлями и массажами. Одна из них – самая наглая – была любимицей Виталика.

Это время обязательно придет. Во всяком случае, опытный лектор Петухов больше не станет жертвой необразованной, умственно отсталой толпы, которая в порыве негодования способна выбросить человека из окна. Тем более он больше не поведется на мнимого покойника, который облапошил весь Толераниум и теперь считает деньги пачками.

Виталик тайно посетил курс ораторского искусства, где освоил несколько приемов убеждения публики. В первую очередь учитывать статус аудитории, для которой делаешь доклад. Важно было не слишком выделяться: ни одеждой, ни слогом, ни даже машиной, на которой ты приехал. Это было несложно. Соответствие рабочему классу и интеллигенции в данных обстоятельствах сужалось до одного требования: с галстуком – без галстука. Машины у Виталика не было, он и водить-то не умел.

Второй принцип взаимодействия с толпой – обращение к адресату. Следует по глазам выбрать наиболее внимательного и вдумчивого слушателя и мысленно слиться с ним в едином порыве. Рассказывать и докладывать нужно ему и только ему. Тогда доброжелательный контакт распространится на настроение всей аудитории.

Наконец, третий фактор слияния со слушателями – нокаут и постепенная реабилитация. Сначала следует оглоушить публику самой невероятной и парадоксальной идеей, не имеющей отношения к теме доклада. А затем на фоне ступора будет легко внедрить основные мысли, которые по сравнению с первоначальным заявлением покажутся смехотворным злом. Главный посыл должен лечь на подготовленную почву и как бы невзначай. Можно также использовать прием, который называется «когнитивная легкость», по-простому – привычка, но это требует времени.

Опытный лектор Виталик Петухов создал безошибочный алгоритм воздействия. Галстук, глаза, главная мысль. Напевая под нос «Смелость города берет», Петухов закрыл конспекты лекций по ораторскому искусству. Дорога к статусу главного оратора была проложена. Оставалось только по ней пройти.

49