Толчок к размышлению, или Все о сортирах

Но все же главнейшее полезное назначение говна — быть эталоном. Поверьте, это эталон такой же непоколебимый и абсолютный, как платиново-иридиевый эталон метра, хранящийся в Гренобле в Международной палате мер и весов, под землей, в каких-то особых сейфах, при строго соблюдаемой температуре, влажности, атмосферном давлении. А тут не надобны ни сейфы, ни охрана, ни научный штат, ни даже сам материальный носитель. Посмотрел на него, прежде чем спустить в унитазе воду, — и достаточно. Причем, учтите, эталон всецело международный. Если тот же метр даже в наш век всеобщей унификации принят ещё не всюду и, скажем, англичане с упрямой тупостью до сих пор держатся за свои ярды и футы, то насчет говна — полное всемирное единодушие. Раскроем, для примера, Словарь разговорной лексики французского языка на слове Merde. Читаем: дерьмо, куча, грязь, мразь, пакость, мерзость… Кажется, большей ясности не требуется. Да, есть ещё сленговые значения: наркотик, героин. Тоже, сами понимаете, полнейшее дерьмо, редкой зловредности. Да и без всяких толковых словарей эталон «говно» (merde, shit, drek etc.) — великая общепонятная абстракция, с младенческого сидения на горшке вечная и абсолютная в сознании всех народов величина.

Анекдот конца 40-х; время борьбы с безыдейностью и космополитизмом

В ясли пришла комиссия — проверять, как поставлено идейное воспитание. Увидели, что никак. Велели немедленно исправить.

Приходят через неделю. Воспитательница собрала детишек, детишки скандируют:

— Трумен — бяка, Сталин — нака, война — кака.

Говно — категория, если хотите, философская.

Сортир располагает к мыслям философическим, уверен, не только в силу уединенности места, на время освобождающего нас от суетных оков. (Сортирные дизайнеры, кстати, стараются учитывать и эту духовную составляющую проектируемого помещения, его пригодность для медитации.) Не менее важны ещё сами природные свойства материала, от коего наше тело в сих местах освобождается. Ведь и золото — тоже не просто драгоценный металл. Оно ещё и злато, коему дано обретать, так сказать, черты одушевленные, метафорические. «Все куплю», — сказало злато». Говно — антипод злата. Не зря ассенизаторы, по-простому говночисты, издавна именуются золотарями. Противоположности сходятся.

Задумайтесь, сколько раз на дню вы вспоминаете об этом самом продукте. Если выдался день, что ни разу, — большая жизненная удача. Ни разу не вляпаться в говно, не встретить или не увидеть, пусть даже по телевизору, человека, которого считаете говном, не прочитать в газете о говеном положении дел в политике или экономике, не делать говеную работенку, не встать перед необходимостью лепить из говна конфетку, не быть обосранным дорогими коллегами, соседями и т. п. — все это, конечно, редкостное везенье. Ну и дай вам бог прямоты и юмора называть вещи своими именами, пусть даже иногда и гиперболизировать — как же без этого! Так и жить легче.

Когда Денис Давыдов писал: «Вчера я был в гостях у Нины, пирог говно…» (дальше, на всякий случай, не цитирую — гусар все-таки!), наверное, он был несправедлив к этой неведомой нам даме и её кулинарному творчеству. Но зато нам остался маленький поэтический шедевр, переживший века.

И строки Евгения Евтушенко, посвященные Евгению Долматовскому в связи с каким-то из его печатных выступлений:

Ты Евгений, я — Евгений,
Ты не гений, я не гений,
Ты говно, и я говно,
Я — недавно, ты — давно, —

также, наверное, гиперболизируют характеристики. Не поручусь, правда, что стихи написаны самим Евтушенко, а не кем-то от его имени (верю все же, что это евтушенковское — он человек яркий, нестандартный). Существенно иное — то, что стихи живут, причем уже вне конкретной ситуации и персонажей (кто там вспомнит, из-за чего сыр-бор горел?!), дополняя привычный эталон любопытной градацией (я — недавно, ты давно).

А вот ещё эпиграмма. Не на кого-то одного — на весь коктебельский пляж. Кто там на нем лежал, какие совписовские бонзы и функционеры, никто уж и не помнит, а эпиграмма осталась. Вот она, сила образного слова!

Лениво плещется волна.
Тела по берегу раскисли.
И много плавает говна
В прямом и переносном смысле.