Внутри никого не оказалось. Билли немного расслабился, заходя внутрь. Ребекка ждала в дверях, тоже с оружием в руках, взгляд ее был обращен на небольшой стол, заваленный бумагами. Она стала перебирать их, в то время как Билли принялся обыскивать оставшуюся часть крошечного купе.
- Расписания, письма... Вот, тут что-то, называющееся
Ребекка продолжила разбирать бумаги, а Билли открыл шкаф. Пара плакатов, открытки и куча записок, прикрепленных на внутреннюю сторону дверцы, гроссбух и закрытый чемоданчик. Билли взял его и потряс. Внутри что-то гремело, но кейс ничего не весил; может, там гремело что-то вроде ключ-карты? Вряд ли, конечно, но надежда на это оставалась.
Нахмурившись, он осмотрел замок. Замочной скважины не было, но спереди имелось углубление в форме круга. Билли подергал ручку. Но нет, чемоданчик был надежно заперт. Конечно, можно попытаться разбить его на части, но вещь была сделана на совесть, так что это заняло бы слишком много времени, которого им терять нельзя...
- Ты же упоминала кольцевой замок пару минут назад? - спросил он.
Ребекка сдвинула несколько бумажек.
- М-м-м... Вот. Это просто записка от руки, тут написано:
Что в
- Слушай, а я же нашла кольцо в хвосте поезда, - сказала Ребекка. Билли смотрел, как она снимает золотое кольцо с указательного пальца, и раньше, чем девушка передала его ему, он уже знал, что это вторая часть.
- Думаю, у нас есть победитель, - произнес Билли, улыбнувшись, впервые по-настоящему улыбнувшись с... он и сам не мог сказать, с какого времени. В инженерном отсеке наверняка найдется рация, и средства управления, и, может быть, даже карта, с помощью которой можно будет свалить куда подальше из этих лесов.
Билли был уверен, что все почти закончилось.
Если бы он только знал, ах, если бы знал.
Кто-то и в самом деле запустил чертов поезд. Конечно, шанс того, что какой-то из работников выжил, был, но более вероятным Вескер считал другой вариант: один из зараженных с расплавленными мозгами упал на панель управления. В любом случае, пилот вертолета не колебался, лишь сменил расчетное время прибытия на пару минут. Момент был удачным; если поезд никем не управляется, то он и не остановится, а значит, попадет прямо в учебно исследовательский центр. А привлекать внимание к любой из зараженных заблокированных территорий было бы последним делом.
- Высаживаемся, прием.
Вескер ждал. Он слышал звуки вертолета на заднем фоне, слышал даже, как команда сбрасывала тросы, хлещущие на ветру. Ему почти хотелось быть там, с ними, ступить на обреченный поезд, несущийся в грозовой ночи, пустить в дело оружие, увидеть, как ходячие мертвецы ожидают упокоения, находящего их в виде разлетающихся костей и крови...
Биркин прервал эти милые сердцу фантазии, он протянул бледную руку и прикрыл микрофон; вид у него был встревоженный, да и сам он выглядел соответствующе.
- Мы же уверены, что это вирус, так? В смысле, это же не захват или... или возможная механическая ошибка? То есть мы точно уверены, что эта команда послана для решения проблем с поездом?
Вескер вздохнул про себя. Уильям Биркин был умным человеком, но одновременно с этим одержим параноидальными мыслями. Чего только стоило его убеждение в том, что "Амбрелла" хотела украсть его работу.
- Мы уверены, - ответил он ученому. - Если это не вирус, то что еще?
Биркин кивнул на монитор, на котором они видели солдата с резиновой рукой.
- Может, дело в этом.
Вескер пожал плечами. Обычная мутация, только и всего. Необычно, но не невозможно.
- Сомневаюсь. Не волнуйся, Уильям. Никто из верхушки не знает о твоем драгоценном G-вирусе. - Не совсем так, конечно, но у Вескера не было настроения играть в психологическую поддержку. - Что до поезда... возможно, Т-вирус просто адаптируется лучше, чем мы думали.
Биркин не купился на эти слова, что неудивительно; Вескер и сам в это не верил. Да он бы чайник своей тети Мэдди съел, если заражение поезда произошло в результате несчастного случая.
- Особняк, лаборатории, поезд... Кто это сделал? - тихо спросил Биркин. - И почему?
Парень из команды зачистки прервал его на полу фразе:
- Мы на поезде, прием. - Гул крутящихся лопастей вертолета сменился ритмичным громыханием колес движущегося поезда.