То, чего не бывает

В дальнем конце подвала возник шар слепящего света и полетел вперед. Он был, словно комета — с шлейфом из белых точек-светлячков. Минька не видел лица Проклуса, но он заметил, как поникли на мгновение плечи мага. В следующий миг Проклус выпрямился, выставил перед собой руки, будто упираясь в стену. Шар замедлил ход, но не остановился. Минька наблюдал, как его выпуклость наливалась багрянцем. Он толчками приближался к Проклусу. Косички на голове черного короля встали дыбом, и от них снопьями разлетались маленькие молнии. Проклус напрягал последние силы, чтобы устоять. Минька понял, что эта атака будет решающей. Проклус упал на колени, все еще не прекращая сдерживать шар.

Прежде, чем Минька успел среагировать, Тэя с жутким звериным воплем бросилась вперед, на ходу разворачивая свой детский посох. Минька ринулся за ней, но через три прыжка замер, как парализованный.

Между Проклусом и Тэей разлилось золотистое сияние, быстро разрастающееся. Оно заполнило пространство от пола до потолка и мгновенно приняло форму гигантского человека в плаще с капюшоном. Минька не мог видеть, что у него спереди, но он отлично разглядел крючковатый посох. Тэя, отброшенная назад, сидела на полу, держась за затылок. Золотистая тень простерла руку и посохом коснулась шара, успевшего уже окончательно покраснеть. Шар разбрызгался мириадом искр. Шлейф, потухая, взлетал вверх. Проклус, рухнувший на пол, с усилием приподнялся на руках и обернулся.

— Тезаурус! — прохрипел он.

— Справедливость на твоей стороне, — молвила тень и исчезла. Что-то упало сверху, дважды стукнув по плитам. Это был посох Проклуса.

8. Суд

Проклус лежал на диване в комнате Тэи, куда его перенесли с помощью слуг-«полотенец». Тэя хлопотала над ним. Проклус то и дело порывался подняться, уверяя, что уже хорошо себя чувствует. Тэя сердилась и удерживала его. Минька сидел на ковре, переваривая произошедшее.

Вот оказывается о чем говорилось в древней летописи! Вмешательство магов, познавших Главное таинство, восстанавливает справедливость.

За дверью послышались быстрые легкие шаги, и в комнату вошла Сивилла. Проклус, решительно отстранив Тэю, встал.

Платье Сивиллы было покрыто черными пятнами и местами прожжено. Ее длинные волосы, разбросанные как попало, тоже были опалены.

— Совет решил самораспуститься, — без предисловий начала она. — Последним его действием станет суд над Мириусом. Маги со всем раскаянием и учтивостью просят вас принять участие. Кроме того, мы просим позволения провести суд в этом замке.

— Суд? Значит, Мириус не пострадал? — спросил Проклус.

— Никто не пострадал. Если не считать отрезвляющих ожогов.

— Я согласен. Нам действительно пора кое-что обсудить. Готов хоть сейчас.

— Рада слышать.

— Соберемся в тронном зале.

Сивилла склонилась в поклоне.

— Да, король Проклус, — сказала она и вышла.

— Король Проклус, не наденете ли парадную мантию? — съязвила Тэя.

Проклус развалился на диване, сделал небрежный жест рукой и ответил:

— Тащи!

Тэя расхохоталась и кинулась его обнимать. Чмокнув Тэю в щечку, Проклус поднялся, прищелкнул пальцами, и одежда на нем поменялась. Черный разодранный балахон превратился в бело-голубое одеяние.

— Идемте. Нехорошо заставлять себя ждать.

Тронный зал не потрясал роскошью убранства. Это была просто большая зала из серого камня. У дальней стены на некотором возвышении стоял жесткий стул, украшенный, правда, резьбой, но тоже ничего особенного.

Проклус занял свое место. Минька и Тэя расположились на ступеньках у его ног. Едва они уселись, в зал начали входить маги. Первыми появились Друзилла и Брабаус, за ними Сивилла, последними — Мириус с Гидеминусом, и Гидеминус поддерживал старого чародея под руку. Они полукругом встали у трона и поклонились. Все, кроме Мириуса.

— Садитесь, — сказал Проклус и позади каждого из пустоты возникли полукресла.

— Позвольте начать мне, — произнесла Друзилла.

Проклус наклоном головы позволил.

— То, что произошло, было результатом величайшей ошибки, когда-либо допущенной магами Гдетоземья. Да, именно ошибкой! Я абсолютно исключаю злонамеренность магов-советников, всех, за исключением одного. Мириус взрастил нас, он был нашим учителем, он никогда не давал нам повода усомниться в его мудрости и мастерстве. Помощник и соратник первомагов, он оставался единственным знатоком и хранителем тех идей, с которыми создавалось Гдетоземье. Могли ли мы подозревать о его дурных намерениях? Да, мы не слишком любили его. Так не любят повзрослевшие ученики учителя, которого не могут превзойти. Но мы ни на минуту не переставали уважать его! То, что случилось сегодня, было ударом молнии во всех смыслах. Я, тем не менее, не снимаю ответственности ни с себя, ни с других. Такие ошибки непростительны. Совет дискредитировал себя, вот почему он должен прекратить свое существование.

Друзилла умолкла, остальные тоже молчали. Вид потрепанных, подавленных магов вызывал жалость у Миньки.

— Так за что же мы собираемся судить Мириуса? — спросил Проклус. — За то, что он не оправдал ваших надежд?