tmp0

   Да, загрузил я его крепко. Так что затевать еще и разговор о разногласиях в Политбюро и "письме 46-ти" сейчас явно не к месту. Но еще одну свою домашнюю заготовку я все-таки исполюзую. Уже подходя к двери, оборачиваюсь и произношу:

   - Примите еще один совет. Не стоило бы вам выезжать в болота для охоты на птицу. Поверьте моему чутью. Холодно, сыро. Не дай бог, простудитесь, сляжете в весьма ответственный момент. Можете многое потерять.

   И, после мимолетной паузы, прощаюсь:

   - За сим - до свидания. Честь имею! - щелчок каблуками, четкий поворот через левое плечо, и я выхожу за дверь.

   * * *

   Сказать, что Председатель РВС был выбит этим разговором из колеи, было бы большим преувеличением. В Гражданскую еще и не такое бывало, и сколько раз! Но сейчас Троцкого беспокоила не только перспектива вполне вероятной неудачи восстания в Германии - Осецкий ведь на самом деле сообщал конкретные факты, поддающиеся проверке, и потому вряд ли пришел бы попугать его данными, просто высосанными из пальца. Тревогу внушало то обстоятельство, что об угрозе провала германской операции сообщал человек, совершенно не имевший касательства к этому делу, но, тем не менее, располагавший информацией, возможно, более точной, чем имело Политбюро, да и он сам, наркомвоенмор! Да еще это подозрение о взломанных шифрах... Тогда совсем плохо дело. Пахнет большой ловушкой. Крепко пахнет. Смердит, можно сказать.

   Лев Давидович открыл ящик стола, достал оттуда бумажку, и еще раз пробежал глазами по строчкам, уже внимательно прочитанным им накануне, как будто надеялся отыскать там еще какой-то, скрытый, ускользнувший от его внимания смысл.

   "Осецкий Виктор Валентинович, 1886 года рождения, член РКП (б) с 1903 года. До 1909 - внефракционный, с 1909 - меньшевик. Примкнул к большевистской партии в начале 1918 года, после возвращения из эмиграции..."

   Троцкий едва заметно хмыкнул. Ведь и у него самого в политической биографии есть схожие черты. Так, смотрим дальше:

   "Имеет высшее техническое образование... Из членов высшего партийного руководства имеет сколько-нибудь тесные отношения только с Л.Б.Красиным..."

   Логично и понятно. Красин его непосредственный руководитель и тоже технический специалист. Возможно, еще и в эмиграции сблизились. Но Красин теперь к германским делам - никаким боком. Торгпредство тут не в счет. Да и не полезет он теперь ни в какую политику, если только дело прямо не касается его ведомства. Но откуда же тогда ветер дует?

   Ну, что там у нас есть еще?

   "В 1918 году - первый секретарь советского полпредства в Берлине, консул в Гамбурге..."

   Ага, вот откуда, возможно, ветер дует. У него наверняка должны были остаться связи с товарищами, работающими по германскому направлению. Смотрим дальше:

   "Действительную военную службу не проходил. Военного образования не имеет. В боевых действиях участия не принимал".

   Отлично! Просто великолепно! Что же он, Троцкий, совсем ослеп, и не может разглядеть перед собой военспеца? Да не простого - наверняка штабист, да как бы еще не из разведки! Однако... Когда и как это было бы возможно? Биография его достаточно хорошо известна, и лишь период между 1909 и 1918 годом, когда он от активной политики отошел, освещен неполно. Тем не менее, известно, и где жил, и чем занимался, и есть товарищи, которые его близко знали. Непонятно. А все непонятное - настораживает.

   Значит, надо выяснить, не общался ли он близко с подобной публикой - мог от них и знаний нахвататься, и научиться повадками офицерскими щеголять. Но это надо целое расследование устраивать, тем более, что все ниточки наверняка за кордоном. Ладно, это пока отложим, но зарубочку на память сделаем.

   Все-таки главное теперь - не личность Осецкого, а срочнейшая проверка реальных обстоятельств подготовки к германскому восстанию. Если в Германии действительно все так худо, надо немедленно командовать отбой.

   Глава 9. Партийная дискуссия набирает обороты.

   День проходил за днем. Никаких важных новостей из Германии так и не появилось, из чего можно было заключить, что организованный мною вброс информации возымел действие. В этой реальности не произошло даже Гамбургское восстание - надо надеяться, что сигнал отмены вооруженного выступления был дан хотя бы двумя-тремя днями раньше, и успел дойти до всех исполнителей. Ну и хорошо - хотя бы людей зазря на баррикадах не положили. Впрочем, для наших внутренних дел, как и для разбирательства в Коминтерне это вряд ли что-то существенно изменило - наверняка, как и в моей истории, сейчас идут взаимные обвинения в Политбюро и поиски козлов отпущения. И, скорее всего, на эту роль опять назначат Брандлера с Тальгеймером.