Тьма всех ночей

Путешествие Вартлоккура длилось более месяца. Ему пришлось перебираться через самые непроходимые горы, Драконьи Зубы, а после Шары и просторов Восточной Пустоши — через Крачнодианские горы. Погода часто бывала препаршивой: с туманами, дождями, снегом и ветрами, несущими холод. Лесные опасности словно нарочно притягивались к нему, и не один раз по его следу шли бандиты. Иногда его, странника, фермеры встречали оружием. Мир сильно поизносился со времен его юности. После падения Империи Ильказара правила анархия, затем установилась местная стабильность, сметенная под натиском теперешнего всевозрастающего хаоса. Боролись могущественные силы, и казалось, что полный хаос царил вокруг. Вартлоккур тосковал, зная, что в будущем будет еще хуже.

Однажды, усталый, он дошел до конца длинной узкой теснины — и впервые увидел Вороний Грай. Воющий горный ветер рвал тучи с пика вверху. Зеркало не отдавало должной справедливости твердыне. Там стояло двенадцать высоких башен и разрушающиеся стены в серебристых пятнах подтеков льда. Холодная, голая и темная — крепость напоминающая древний выветренный череп. Она походила на потрепанную оловянную корону для Кэндарина. Вартлоккура передернуло от чувства одиночества, которое внушало это место. Какое безумие вдохновило имперских инженеров построить здесь крепость?

Когда Вартлоккур приблизился к крепости сквозь открытые ворота проходил человек. Он остановился, оглянулся и торопливо исчез. Вернулся он прежде, чем Вартлоккур подошел к воротам.

— Хозяин ожидает в Большом зале, я покажу дорогу, — сказал он и добавил, повернувшись. — Тише, Демон.

Вартлоккур последовал за привратником по пустым коридорам. Казалось, эта крепость была в большем запустении, чем Клыкодред. В Клыкодреде сейчас жили люди, создававшие иллюзию дома. Вороний Грай утратил иллюзии.

Большой зал оказался просторным и пустым, ожидающим событий, которые могли бы его заполнить. Жизнь теплилась лишь в конце зала. Там, перед огромным рокочущим очагом, сидел Верлойя, хозяин Вороньего Грая. Рядом были его дети. Все семеро казались вариациями на общую тему. Тоненькие или плотные, низкого роста или высокие — все они были искаженными отражениями своего отца.

— Садитесь. Устраивайтесь поудобнее, — сказал Верлойя. — Мне представляется, что это было трудное путешествие: оттуда — сюда. — Его брови вопрошающе поднялись. Вартлоккур проигнорировал намек. — Я с трудом поверил, когда Птичник доложил мне о страннике в горах. Ага. — Слуга доставил подогретое вино. Несмотря на свое решение быть джентльменом, Вартлоккур почти схватил его.

— Извините меня, — сказал он, залпом выпив вино. — Это было действительно трудное путешествие.

— Не стоит извиняться. Я ездил в Ива Сколовду и обратно несколько раз. Это мучительное путешествие даже в самом легком случае. Ага. Баранина.

Принесли еще подносы с едой. Верлойя разрезал гигантское жаркое, пока слуги приносили посуду, овощи и сласти, кувшины теплого вина и эля. Затем они тоже расселись. Все обитатели Вороньего Грая устроились за столом перед огнем, и еще осталось место для гостя.

Во время еды Вартлоккур осведомился о хозяйке замка. Вопрос предназначался Непанте, которая на дальнем конце стола смотрела в свою тарелку. Позже он узнал, что за время его путешествия вторая жена исчезла, унеся с собой богатство. Она стала запретной темой. Она ушла, следуя невероятным снам наподобие тех, что потом так осложнят жизнь Непанты.

Насытившись, Вартлоккур отодвинулся от стола. Теперь он был готов отвечать на вопросы.

Верлойя понял его. Он величественно рыгнул и сказал:

— А теперь давайте поговорим, если вы не возражаете. Вы уж извините, если я кажусь въедливо любопытным. У нас посетители редки. — Не сказав этого вслух, он дал понять, что посетители редко бывали дружественными. Дерзкая Ива Сколовда со своим страстным желанием славы рассматривала Вороний Грай как прямой вызов.

Сюда, в Вороний Грай, после крушения Империи сбежал Тамиль аль Рахман, принадлежавший к Ближайшему Кругу, проконсул и вице-король Прикрачнодиании — провинции, включавшей Ива Сколовду. Его наследники поколениями стремились возродить империю, раздуть искру в зародыше, заключенном в утробе Вороньего Грая. Они преуспели только в раздувании непрекращающейся ненависти между крепостью и Ива Сколовдой. Город испытывал шок от каждой безумной попытки оживить мертвеца, павшего так давно, что не осталось и костей.

Одинокий замок Вороний Грай — это было все, что осталось от мечты. Вороний Грай, горсть людей и постоянная ненависть Ива Сколовды.

— Я понимаю. Спрашивайте.

— Откуда вы?

Странно, но этим он поинтересовался раньше чем именем. Вартлоккур пожал плечами. Он уже решил быть полностью откровенным. И ответил:

— Клыкодред в горах Драконьи Зубы. — Его слушатели нервно задвигались. Они знали это название.

— Горный Старец?

— Нет. Его друг. Вы можете сказать — партнер.