Тьма ваших душ

Пробудившийся Ремфам тут же заметил ауру Намиры в своём кабинете и поспешил туда по пологому пандусу, готовясь разобрать вторженку на алхимические ингредиенты. Однако лишь увидев её, сразу понял, что источником заклятия была не она. Что вовсе не успокоило заспанного волха, забывшего даже надеть очки:

— Ты тут нарушаешь моё личное пространство и воруешь, — не сдержал злобный рык Ремфам, — а кто-то захватывает мою башню! Если ты за Тьму, то лети и помоги мне, и, может, я тебя прощу за это!

— Вы дураки! — Сверху слетел Серапель, чьи глаза горели сейчас так ярко, что освещали темноту лаборатории почти дневным светом, а на самого врана было больно смотреть. — Действуйте сообща, в Тьме вы одно и всё ваше! Заточённого нава пытаются использовать, спускайтесь в подземелье и отбейте его!

Намира не стала задерживаться, понимая, что надо действовать сейчас, не спорить и не размышлять. А как именно действовать — Тьма внутри подскажет. Силуэт Воплощения провалился в пол как смытое чернильное пятно. Ещё не полностью собравшись в подвале, в самом эпицентре воздействий, Намира принялась наводить помехи противникам Тьмы и Вселенной. В первую очередь были перенаправлены контролирующие нава вибрации — они остались, но волей Тьмы контроль над ними тут же стал передан Намире. Параллельно с окутыванием Варшана с его неуёмной семейкой в стальные тени блокирующего поля черношёрстая, лишь сейчас проявившаяся в теле, принялась изучать разум нава, пытаясь вычленить в сумбурной мешанине образов четкие структуры воздействия на него — хотелось узнать, что конкретно ему собирались приказать.

— Я так и думала, Варшан, что ты — союзник навов… Даже если вы всего лишь шлёте курьера к одному из сильных разрушителей реальности, — покачала головой Намира, наблюдая за попытками захваченных её магией пленников вырваться.

— Ты не хочешь, чтобы они отстали от нашего мира⁈ — Виэнель вскрикнула испуганно и злобно, пытаясь то раздробить свою тюрьму мощным напором собственной силы, то, наоборот, втянуть ее в себя. Однако концентрированность Воплощения была непревзойдённой.

— Не глупите, отбившиеся мои дети… Навы не следуют вашим эмоциям. И определённо любовь им не ведома, — Намира повернула нос в сторону Анепут, и заметила, что та даже внутри кокона материализовала в лапах лезвие на древке.

Даже Воплощение Тьмы не смогло предвидеть, что клинок Аменемхата сможет прорезать не только материальные препятствия, но и не физические. Широкая дуга удара прочертилась рваным порезом, разорвавшим все тени в клочья своим расширением. Пленники не зазевались. Нав с уже снятым блоком Ремфама тут же провалился в своё измерение, колыхнув силовыми волнами пространство. Варшан, давно подготовивший план отступления, тронул лапой браслет, приводящий в действие отложенное заклинание телепортации, которое отнесло всех троих куда-то по неизвестным координатам. Что же, Варшан, в отличии от навов, часто бывает на виду, поэтому Намира погонится не за ним. Поморщившись от брезгливости и недовольства, Тёмная уплотнила и залатала собственную защиту из материала оставшихся теневых ошмётков, и последовала вслед за навом во вражескую территорию.

Если для мутабельных пришельцев навь и была естественной средой обитания, возможно даже столь же прекрасной для них, сколь Нашар для крылатых, для Намиры это измерение являлось лишь скопищем растворяющей первоматерии, кладбищем вселенных. Формы, если они и присутствовали в нави, медленно перегнивали в чистый Хаос. Кажется, драконессе всё равно придется жевать Калавалу, несмотря даже на защиту.

Впрочем, навы у себя на родине передвигаются и общаются поразительно быстро — видимо, освобожденный дух уже передал свое сообщение вышестоящему, а так же пересказал все остальные случившиеся с ним события. Потому Намира не являлась единственным оформленным существом в данной окрестности Нави. Её встречал образ Кьлеменетота — то тело, которое он собрал из первоматерии для удобства диалога с существами, которым проще воспринимать нечто относительно неизменное. То ли тело это собиралось наспех, то ли нав в принципе не мог сконцентрироваться на чём-то пропорциональном, но тело мохнатого рогатого дракона было разноцветным и асимметричным. Выражение разноглазой морды попросту отсутствовало по временам и резко сменялось яркими эмоциями во время разговора, который Кьлеменетот завязал с Намирой:

— Навы это не драконы, они бывают разными. Не все из нас враждуют с нашаранами. Я против этой вражды. Но вот объединение под началом Тьмы — не для вас. Унитарность уничтожит в вас личность. Вы желаете стать ульем? Ты займёшь в нём не последнюю роль, Намира, но жить будешь не ты — за Тёмного поживёт сознание Тьмы.

— Ты плохо понимаешь меня, и я не удивлена этим, — Намира больше удивлялась своей охоте болтать с навом, даже если его решение могло на что-то повлиять в их бессистемной политике. — У меня нет индивидуальности, только общность. Она объединяет драконов, но не сливает в одну кучу, как ваша первоматерия всю остальную материю.