Тьма. Том 1 и 2

- Стоять!!! СТОЯТЬ!!! – статуя закричала, широко распахивая рот…

И тот всё рос, рос, увеличиваясь в размерах и приближаясь…

А вслед за ним к Андрею и Феде потянулись тысячи рук. Но мужик в майке и шортах резко схватил тощего мальчишку за шкирку, с натугой оторвал от земли – и зашвырнул в серый водоворот раньше, чем парень успел возмутиться.

Уже бултыхаясь внутри серой массы, я успел увидеть, как Андрей и сам прыгает следом, крестясь и вопя, как резаный.

А потом я падал! И кричал! И это был именно я, а не Федя! А вокруг меня шелестел бархатный голос:

- Уже уходишь?..

- Жаль!..

- Но мы с тобой не закончили!..

- Кто бы ты ни был!..

- Странный!..

- Необычный!..

- Ты нужен мне!..

- Возвращайся!..

- Когда придёт время!..

Распахнув глаза, я закричал. А потом умолк.

Я сидел на жёсткой кровати-лежанке, в комнате с голыми бетонными стенам. А из пола вокруг меня росла металлическая решётка. И только увидев её и вспомнив видео Марии Михайловны, я понял, что всё наконец-то закончилось.

- Вот же сука тёмная! – проговорил я от избытка переполнявших меня эмоций. – Чуть не достала…

Том 1 - Глава 15

Ратники были такие суровые, что, наверное, сами себя в зеркале пугались. А я сидел на кровати и делал вид, что удивлён настолько торжественной встрече.

Ну, потому что Мария Михайловна мне не совсем законно то видео показывала… А значит, я, по идее, ничего такого не должен был знать…

Круг вокруг клетки разгорелся, помигал и выдал красный. Насколько я помнил, с рунами Тьмы всё было наоборот: красный – хорошо, зелёный – плохо. Но на всякий случай старательно испугался и дрогнувшим голосом спросил у бойцов:

- Красный… Плохи мои дела, да?

Собственно, ответа я не ждал. Но неожиданно его получил. Один из «робокопов» благодушно кинул мне через динамик:

- Да не, парень, побарахтаешься ещё…

- Да? – я с интересом посмотрел, как круг снова вспыхнул, снова поморгал и выдал красный. – Ну вот теперь – точно всё…

- И теперь нормально! – ответил тот же ратник.

- А чего он красненьким мигает? – недоверчиво уточнил я.

- Так и должно быть, – «разговорчивый» ратник отвечал на удивление немногословно.

- А чего тогда третий раз врубили? – шёпотом поинтересовался я.

- Рожа у тебя подозрительная, – просветил меня ратник.

- А-а-а-а! Тогда всё в порядке! – я радостно откинулся на кровать, сложил руки под головой и закинул ногу на ногу, покачивая той, что сверху.

Чтобы совсем добить возможных наблюдателей, начал ещё и жизнерадостную песенку насвистывать. Правда, настроение было совсем не радостным. И вовсе не потому что устал удирать от Тьмы, бегая по мёртвому городу. А потому что за Софию волновался.

Но судя по тому, что проверки шли одна за другой, и по тому, что ратники стали между собой переглядываться, сейчас на мои вопросы никто отвечать не собирался. К слову, первым не выдержал старший, если судить по насечкам на плечевой броне, ратник:

- Да сколько можно-то! – буркнул он и вышел из камеры.

- А ты опасный тип! – сообщил мне разговорчивый ратник, прямо-таки вынуждая меня привнести в этот мир завершение одного анекдота из мира Андрея:

- Да! Я такой! – самодовольно ответил я.

А сам в этот момент пытался очень-очень быстро думать. Раз ратники тоже удивляются многочисленным проверкам, значит, мой кризис проходил как-то нетипично. Не знаю уж, что там невидимые наблюдатели увидели на своей аппаратуре, но явно что-то странное.

А значит, вопросов ко мне будет много. И на эти вопросы придётся отвечать, причём честно. Я был почти уверен, что на допрос пришлют менталиста, который обязательно почувствует ложь. Мне нужна была легенда, которая бы не раскрывала всех тонкостей моей душевной организации, но выглядела бы очень правдоподобно.

В итоге, я пришёл к выводу, что самым правильным будет скормить всё то, что я видел от лица Феди, но так, будто это я сам творил всю ту дичь, которую творил этот озабоченный. Особенно популярным, думаю, будет рассказ о том, как Тьма себя за титьки жамкала в образе статуи. Интересно, мне поверят? Или сразу отправят к лекарям душ за целебными уколами и ректальным промыванием мозгов?

В какой-то момент в коридоре, за дверью моей темницы, разгорелся жаркий спор на повышенных тонах. К сожалению, слух мой в этот раз был не настолько острым, чтобы услышать, о чём спорят, но, кажется, голос Марии Михайловны я различил. Но даже если там была она, то её веса на моё освобождение не хватило.

В камеру зашли три двусердых в тёмных мундирах с одноглазыми кошками на плечах и бейджиками на груди. Ратники посторонились, давая им проход. Сотрудники Тёмного Приказа опустили решётку, нежно – чуть руку не вывихнули, засранцы! – подняли меня с кровати, нацепили рунный ошейник и кандалы на руки-ноги, накинули мешок на голову и куда-то повели.

Само собой, я даже и не подумал вырываться и чего-то спрашивать. Зачем? Чтобы получить ласковое: «Заткнись!» – или чуть менее ласковый, но более доходчивый тычок под рёбра? Надо было ждать развития ситуации и уже там выруливать, ежели что, строя из себя дурачка. В моём личном деле точно есть отметка о том, что я это дело люблю и практикую.