Тьма. Том 1 и 2

Осторожно постучавшись в кабинет, я заглянул и застал Марию Михайловну в отвратительном расположении духа. Она сидела в кресле, судорожно сжимая мягкие подлокотники, и смотрела куда-то в пустоту перед собой. Кажется, госпожа проректор вообще не заметила моего появления.

- Мария Михайловна? – позвал я.

- Что?.. А, садись! – Малая кивнула на стул для наказаний.

Ну так я его мысленно называл в прошлый раз… Просто тогда я ещё не знал, что такое настоящий стул для наказаний.

Примостившись на самый краешек, я скосил взгляд вниз и увидел под столом бутылку с янтарной жидкостью. Вслух, конечно, ничего говорить не стал. А Мария не стала оправдываться, хотя прекрасно видела мой «подстольный» взгляд.

Вместо этого она молча встала, дошла до двери и заперла дверь на замок. А затем вернулась к столу, открыв выдвижной ящик, что-то нажала внутри… И стены кабинета посерели прямо у меня на глазах.

- Ого! – оценил я.

- Защита от прослушивания, – пояснила проректор. – Федь…

Женщина на миг замялась, и я решил, что надо тоже подать голос:

- Да?

- Ты, скорее всего, ничего не знаешь о кризисах, верно? – произнесла она, глядя на меня с усталым, но всё же интересом.

- Ничего! – признался я. – Только то, что уже здесь краем уха слышал.

- Всё верно, – кивнула проректор, взяв в руки планшет, лежавший на столе. – Не знаешь, потому что… Эта информация, она закрытая. Её не рассказывают ученикам первого года обучения. Её рассказывают уже после… В общем, после первого кризиса.

- Так… Но это ведь ничего не объясняет! – сдвинув брови, заметил я.

- Верно… Сколько всего рангов у двусердых? – неожиданно задала вопрос Мария.

- Десять! – ответил я, вспомнив информацию, которую успел вычитать из учебников. – Три ранга отроков, младшие и старшие кметы, младшие и старшие бояре, младшие и старшие витязи и богатырь… Богатур!

Кляня себя на чём свет стоит, я в очередной раз обещал себе поменьше шариться в памяти Андрея. В этом мире богатыри так и остались монгольскими богатурами. Как дань памяти тому народу, что храбро сдерживал первый натиск Тьмы.

- Верно… А знаешь, как определяется, что достигнут следующий ранг? – уточнила проректор.

- Само собой, нет! – признался я. – В учебниках что-то было про объёмы пропускаемой «теньки», про…

- Всё чушь! – отмахнулась Мария Михайловна. – Ранг достигается после кризиса. И всего кризисов, как ты понимаешь, девять. Есть те, кто говорит, что первый кризис – это получение чёрного сердца. А значит, возможно, кризисов вообще десять. И тут можно найти сходства и отличия... Но не в этом суть! Каждый кризис – это скачкообразный переход духовной и физической структуры двусердого на новый ранг.

- Значит, если я могу пропускать через себя количество «теньки», как отрок второго ранга, если могу делать всё, что делает отрок второго ранга, но не прошёл кризис – то я всё ещё отрок третьего ранга, так? – уточнил я.

- Именно! – кивнула Мария Михайловна. – Единственное, что определяет переход с ранга на ранг – это кризисы. Они хорошо видны по энергетической структуре, которая у тебя есть. Да и внешне остаются отметки…

Она встала, сняла пиджак, кинув его на стол, и расстегнула пуговицы на рубашке до солнечного сплетения. После чего оголила правое плечо.

- Видишь? – она указала на изгиб шрама в том месте, где он поворачивал к шее.

Такой же был и у меня. Но если мой был относительно ровный, то у Марии Михайловны на изгибе было пять ответвлений, ведущих к руке. В итоге, в этом месте шрам больше напоминал спину какого-то дракона с гребнем.

- Младший боярин, так получается? – догадался я. – Каждое ответвление – пройденный кризис?

- Так, – кивнула проректор, возвращая рубашку на место и усаживаясь в кресло. – Соответственно, у богатуров таких ответвлений девять. Шесть на плече, три – на груди.

- И в чём заключаются кризисы? – спросил я. – Что в это время происходит?

- Для того, кто через этот кризис проходит, ничего. Просто ты засыпаешь. И спишь день, два, три… – Мария Михайловна застегнула пуговицы и откинулась на спинку кресла. – Во всяком случае, для тех, кто кризис прошёл, всё именно так…

- А для тех, кто не прошёл? – тихо уточнил я.

- Они не говорят правды… – ответила проректор, а затем подтолкнула в мою сторону планшет. – Тут уже одиннадцать лет хранится один ролик. Ты даже не представляешь, какие усилия мне пришлось приложить, чтобы он оказался у меня… Я такого количества бумаг за всю жизнь не подписывала… Просто посмотри…

Мария глянула на меня, а затем отвернулась к окну, сцепив руки на груди. Я взял планшет и, проведя пальцем по экрану, активировал устройство. Похоже, оно работало на древней системе управления, которую уже давным-давно сменили четыре новых версии.

А ещё на этом устройстве был всего один файл. Один-единственный. Видео. Хотя в этом мире говорили просто «ролик».

Я ткнул в файл, и проигрыватель открылся. Ещё секунд пять он «тупил», а потом наконец-то пошло видео. Судя по полосе таймера, оно длилось почти двадцать минут. И я начал просмотр, очень надеясь, что вот-вот получу ответы на наболевшие вопросы.