Тьма. Том 1 и 2

- Да если бы… Убил он Алёху. А Вася до сих пор дёргается… Молнией его накрыло, – урядник со злостью стуканул по колесу ногой. – На пустом месте!..

- Мы были на его земле. Он на этом складе каждый уголочек знал, – я поморщился, меняя позу. – Значит, не на пустом месте.

- И то верно…

Подошёл Константин, быстро осмотрел меня.

- Сейчас докину вас с Машей до училища, – сообщил он.

- А след? – удивился я.

- Да какой след, Федь? – Константин досадливо нахмурил брови. – Даже если бы следы сейчас не перекрыло этим сараем, всё равно бы дальше пришлось без вас двоих. Маше, блин, головой надо думать, прежде чем на подобные мероприятия тащить учащихся. Сейчас бы скандала избежать...

- Я буду молчать! – пообещал я.

- Всё равно в рапорте указать придётся, – устало признался Костя. – Если я напишу, что Маша сама убила преступника, мне никто не поверит. Все знают, что Малая стреляет в белый свет, как в копеечку. Так что…

- Напишите, что просто Венера стала задом к Юпитеру, и потому Марии сопутствовала редкая удача! – предложил я, заставив урядника заржать в голос, а Константина хмыкнуть и тут же принять серьёзный вид.

- Нет уж… Лучше честно напишу, что это ты был, – он покачал головой. – Пусть сама отдувается. В околоток бы её за подобное на пару дней…

- Марию Михайловну?! Как можно? – ахнул урядник. – Ну Константин Петрович…

- Ну а что она творит-то? – тихо возмутился тот. – Привыкла быть незаменимой, и что всё с рук сходит... Вот и чудит ещё больше.

- Да, неправильно это как-то… – согласился урядник.

- Не посадите же! – улыбнулся я, заслужив от Константина хмурый взгляд:

- Нет, конечно… Но так иногда хочется! – признался он. – Ладно, Федь, давай ко мне в машину. Маша там, а у нас тут кавалерия уже объявилась.

Перебираясь из одной машины в другую, я успел оценить кавалькаду спецтранспорта, нагрянувшую по наши души. Машин двадцать прикатило, и только три из них скорые – а остальные из самых разных ведомств и Приказов.

Костя вывозил нас окольными путями, пока его сотрудники беседовали с полицией. Меня подмывало спросить, где служит сам Костя, раз полицию называет «городскими»… Но, если честно, было так плохо от тряски и кровопотери, что я решил с вопросами повременить. Только слушал, как колотится кровь в ушах, и пытался почувствовать сердце.

- Может, в лекарню всё-таки? – спросил Костя, поглядев на меня в зеркало заднего вида.

- Лучше в училище. Наш Алексей Павлович и не такое лечил, – качнула головой Мария.

Дальше ехали молча. Город проносился мимо, пустой и встревоженный. Даже яркое дневное солнце не могло разогнать эту атмосферу страха, поселившуюся в сердцах людей.

Новый разговор состоялся уже при въезде в училище. И снова первым заговорил Костя, подруливая к административному корпусу:

- Маша, завтра будешь мне нужна. Попробуем снова взять след.

- Хорошо, – не став возражать, покивала она.

- Заеду, завезу тебе новый пистолет, – сообщил Константин. – А пока давайте, приходите в себя! И Федю займи чем-нибудь, чтобы с собой не таскать...

Покосившись на меня, следователь сразу же пояснил:

- Я не против тебя, Федь. Ты – молодец, без вопросов. Но лучше провести всё официально, чтобы и тебе практика засчиталась, и Маше по шапке не прилетело. В этот раз отмажем как-нибудь, но в следующий… В общем, давайте, выгружайтесь! А я поеду заминать…

Когда я уже вылезал, Костя повернулся и кинул на прощание:

- И это, Федь… Если будешь ездить, купи себе ствол нормальный! А «цыцку» пусть Маша таскает!

- Договорились! – ответил я и закрыл дверь машины.

Автомобиль Кости с пробуксовкой рванул с места и вскоре скрылся за поворотом. А мы остались вдвоём перед административным корпусом. И вид у Малой был крайне задумчивый. А ещё самую малость виноватый.

- Госпожа проректор Мария Михайловна, а меня сегодня ещё можно зачислить? – спросил я, чтобы отвлечь её от грустных мыслей.

Ну и заодно, чтобы было, где ночевать.

- Что? – не сразу поняла Малая, а потом лицо у неё приобрело осмысленное выражение. – А, да… Конечно… Девочки из отдела кадров уже сделали, не переживай… Пойдём лучше в лекарское крыло. Сдам тебя нашему лекарю.

К Марии Михайловне стремительно возвращались обычный задор и самоуверенность.

- Сумочку жаль, там потеряла… Лежит, небось, где-то под завалами!.. – вздохнула она напоследок, вытравливая из себя с этими словами последние капли растерянности.

А потом уверенным шагом двинулась в корпус, махнув рукой следовать за ней. И когда мы добрались до приёмной, впереди снова шла настоящая госпожа проректор, а не красивая и очень растерянная женщина.

Вот уж – воистину! – королева преображений. Я такими талантами по жизни похвастаться не мог. Как, впрочем, и Андрей. Мужчины – вообще более прямолинейные существа…

Лекарь отпустил меня только через пять часов. До конца мои повреждения он залатать не смог, но довёл до состояния, которое бывает у подживающих ранений. Оставалось лишь грустно вспоминать о фантастической регенерации, которой я мог похвастаться во время роста чёрного сердца.