Тьма наступает

— Значит, ты скоро уйдешь? — снова спросила Лапочка. — Не обижайся, я… я не против, просто… Мне не хочется, чтобы ты ушел, не простившись. Скажи мне, когда надумаешь, ладно? На этот раз я хочу попрощаться с тобой.

Счастливчик сердито покосился на нее.

— Разве я говорил, что собираюсь уйти?

Прекрасная узкая морда Лапочки едва виднелась в тумане, только ее глаза светились в темноте.

— Но я… просто я подумала, что раз щенков забрали… то зачем тебе оставаться?

— А ты сама не догадалась? — взорвался Счастливчик. — Я остаюсь, потому что принадлежу стае! Разве я мало доказал это? Разве не я сражался ради стаи, не я уговорил вас уйти из старого лагеря, когда пришла черная туча? Не я все это время выполняю обязанности Омеги? Странно, что ты вообще сочла возможным заговорить со мной, о великая Бета! Разве тебе пристало общаться с Омегой? Впрочем, ты и об этом позаботилась — в таком тумане вряд ли кто-нибудь заметит, что могущественная Бета приблизилась к ничтожному Омеге!

Лапочка отшатнулась, широко распахнув глаза.

— Не говори так, Счастливчик, пожалуйста! Я не хотела тебя обидеть…

Но он так разозлился, что не дал ей закончить:

— Но ты меня обидела, Лапочка! Ты пришла ко мне, но не для того, чтобы поговорить по душам, а чтобы сказать, что ты не будешь возражать, если я уйду! Ты говоришь со мной так, будто на меня нельзя положиться, будто я хуже других собак! — Гнев и обида, так долго сдерживаемые, прорвались наружу вместе с потоком горьких слов. При мысли о щенках сердце Счастливчика облилось свежей кровью. — Где твои глаза, Лапочка? Ты не видишь, что я раз за разом доказываю, что готов подчиняться интересам стаи? Даже сегодня, когда ради стаи я должен был позволить забрать щенков? Каждый день я только и делаю, что стараюсь делать все для блага стаи — но ты этого не замечаешь! Я сплю на сквозняке, каждую ночь показывая всем, что я самый низкий и презренный член стаи! Мне не нравятся порядки в стае, Лапочка. Я знаю, что можно жить по-другому, что в собачьей стае совсем не обязательно унижать собак и жестоко карать их за каждый проступок, но я подчиняюсь правилам. Чего еще ты ждешь от меня?

— Я знаю, что быть Омегой очень непросто, — тихо, с глубоким сочувствием проскулила Лапочка. — Но правила очень важны, Счастливчик! Чем строже правила, тем сильнее безопасность! Без жестких правил собаки не будут знать, что им делать, и тогда в случае опасности стая погибнет! Наступит хаос!

Счастливчик ушам своим не верил. Неужели Лапочка не понимает, как разоблачительно звучат ее слова? Он вздохнул.

— Лапочка, опомнись! Правила в стае строже некуда, но скажи честно — как это помогло нам во время беды? Спору нет, в спокойное время, когда вокруг полно дичи и все члены стаи делают, что им говорят, все идет гладко. Но ты вспомни, во что превратилась стая вчера, когда пришли Свирепые собаки? Наша стая впала в панику! Стая сдалась еще до схватки, несмотря на все правила! Мы проиграли, Лапочка, даже не успев вступить в борьбу!

— Так я и знала! — взвизгнула Лапочка. В ее лае зазвенел долго сдерживаемый гнев. — Я знала, что рано или поздно ты восстанешь против стаи!

Счастливчик гневно уставился на нее, она не отвела глаз. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. Было тихо, только ветер тихонько шелестел в траве, колыхал стену тумана. Отчаяние охватило Счастливчика.

«Она так ничего и не поняла! Я должен доказать ей, что хоть мне и не нравятся правила стаи, я все равно остаюсь ее членом!»

Решение пришло само собой. Счастливчик обвел глазами луг, превратившийся в озеро клубящегося тумана. В сплошном мареве кое-где виднелись просветы, образованные ветром. В одном из таких просветов Счастливчик увидел Стрелу и Прыгушку, обходивших лагерь. Нет, они не подойдут…

Потом он заметил Кусаку, бежавшую из леса с тяжелым хорьком в зубах.

— Эй, Кусака! — громко окликнул он.

Охотница покрутила головой, насторожила уши.

— Это ты, Омега?

Счастливчик поймал ее взгляд.

— Я, городской пес Омега, вызываю на поединок охотницу Кусаку! — пролаял он.

Лапочка вскочила, на ее узкой морде отразилось изумление.

Счастливчик вздохнул.

— Принимаешь вызов?

Кусака бросила хорька, сверкнула глазами, напружинилась.

— Да!

Счастливчик подавил нервную дрожь.

«Она давно ищет повод отомстить мне за прошлую схватку, когда я обманом добился победы».

Когда они с Лапочкой подбежали к подножию холма, там уже собралась половина стаи. Пришла даже Марта — тихая, как тень, с погасшими глазами.

Альфа неторопливо вышел из пещеры. Он не произнес ни слова, только кивнул Кусаке.

«Он рад поединку, — понял Счастливчик. — Думает, что я проиграю. Что ж, поглядим!»

Лапочка приблизилась к Счастливчику, ее теплое дыхание тронуло шерстинки на его ухе.

— Ты точно этого хочешь?

Он повернулся, посмотрел ей в глаза.

— Да, Бета. Хочу.

Тогда Лапочка повернулась к стае и громко сказала: