Тьма наступает

Лизушка вышла из толпы собак и остановилась возле Стали. Ее голова была высоко поднята, маленький хвостик упрямо торчал вверх.

Сердце Счастливчика заныло от гордости. Как быстро выросла маленькая Лизушка, как многому успела научиться! Эта бесстрашная, умная и преданная собака могла бы стать настоящим сокровищем для стаи. Но теперь ее будут учить свирепости и агрессивности, в ней будут нарочно воспитывать самые худшие качества, чтобы превратить в настоящую Свирепую собаку, которых так боится Альфа.

«Они все могли стать замечательными собаками, — с горечью думал Счастливчик. — Даже Ворчун…»

Он посмотрел на коренастого щенка, который повернулся к сестре и лизнул ее в нос. Лизушка лизнула его в ответ, потом обвела глазами собак, словно ища кого-то. Отыскав Счастливчика, Лизушка грустно моргнула и опустила голову.

Но если Лизушка нашла в себе силы смириться с судьбой, то маленький Вертушка умоляюще смотрел на Марту, прижимаясь к ней всем своим дрожащим тельцем.

— Я не хочу уходить с ними! — заплакал он. — Я хочу остаться здесь, с тобой и Счастливчиком! И с Микки!

Марта зарычала. Подняв голову, она обвела глазами стаю Альфы.

— И вы готовы такое сотворить? — прогудела она. — Да какие же вы после этого собаки! Разве можно отдать наших малышей этим негодяям?

— Ко мне, Кинжал! — рявкнул Пернач.

К нему мгновенно подошел пес с чуть более светлой шерстью. Стая Альфы молча расступилась, давая им проход. Не говоря ни слова, Пернач и Кинжал встали по бокам от несчастного Вертушки и погнали его вперед.

Марта горестно взвыла, но что она могла поделать? Низко опустив голову, она прошла мимо Свирепых собак, окруживших стаю, и побрела прочь, на луг. Никто не посмел ее остановить.

Пернач и Кинжал отвели Вертушку к Ворчуну и Лизушке. Малыш прижался к сестре, поджал хвостик.

— Почему мы должны идти с ними? — проскулил он.

Ворчун недовольно посмотрел на брата:

— Потому что это наша родня! Мы принадлежим к этой стае — гордой, храброй, свирепой, и не можем оставаться с шайкой жалких трусов, которые бегут наутек от глупого косматого!

При этих словах Сталь насторожила уши и с любопытством покосилась на Счастливчика. Остальные Свирепые зарычали, словно косматый был где-то рядом и они хотели его напугать.

Счастливчик грустно повесил хвост. Выходит, эти собаки даже косматого не боятся! Где уж им тягаться с ними…

Сталь нехотя отпустила Дейзи, которая, скуля от боли, поползла в траву.

— Уходим! — рявкнула Сталь своим собакам. Ее стая мгновенно подобралась, выстроилась цепью.

— Я не хочу уходить! — вдруг завыла Лизушка.

— И я! — пропищал Вертушка, в отчаянии обводя глазами стаю. — Микки! Не отдавай нас!

Микки опустил голову, сморгнул слезы.

— Мы вас никогда не забудем, — жалобно всхлипнул он.

Сталь гневно взглянула на него.

— Еще одно слово, грязная тварь, и я порву тебе глотку!

Микки попятился. Счастливчик застыл рядом с ним, приготовившись к драке.

«Если эта сумасшедшая тронет Микки, то будет иметь дело со мной! — поклялся он. — Пусть она меня прикончит, мне уже все равно!»

Сталь с вызовом посмотрела на собак из стаи Альфы. Когда все они опустили головы, она торжествующе рыкнула и отвернулась к своим псам и повела их в сторону сосен. Щенки, спотыкаясь и оглядываясь, побрели прочь, зажатые между крупными и грозными псами.

Счастливчик молча смотрел им вслед.

«Собака-Лес, защити моих маленьких питомцев! — молился он. — Они еще совсем маленькие, неопытные и беззащитные, а стая, которая их забрала, свирепа и беспощадна! Прошу тебя, присмотри за ними, убереги от самого страшного!»

Собака-Солнце бежала над Свирепой стаей, спешила спуститься в свое логово на ночлег. Счастливчик посмотрел в ясное голубое небо. Как кругом может царить такой покой, когда на земле творятся страшные дела? Он вспомнил бурю, однажды напугавшую его щенячью стаю, и то, как они искали защиты под боком у своей Мамы-Собаки. Тогда Небесные псы разгулялись не на шутку… Может быть, они все-таки сильнее всех других Всесобак?

«Могучие Небесные псы, пожалуйста, защитите моих маленьких друзей!»

Вертушка вдруг извернулся, просунул голову между двух Свирепых псов и в последний раз печально посмотрел на Счастливчика. Тот едва удержался, чтобы не заскулить.

Огромным усилием воли Счастливчик заставил себя склонить голову, открыть пасть и помахать хвостом. Он хотел подбодрить малыша, дать ему силы выдержать грядущие испытания.

Но его сердце разрывалось от горя, и черная туча страшного предчувствия уже затмевала надежду.

Глава XX

Густой туман повис на ветках сосен, расползся по лугу и накрыл его косматой серой шкурой. Свет Собаки-Луны слабо просачивался на землю, но звезды скрылись в густой пелене.