Тьма наступает

— Может быть. Значит, они плачут от голода. — В груди у него стало тесно от жалости. Он вспомнил мягкую шелковистую шерсть своей Мамы-Собаки и бока своих братьев и сестер, теплой кучей жмущихся к ней. — И от горя, — тихо добавил он, вспомнив горестные стоны, которые слышал по пути в город.

Счастливчик виновато повесил уши. Как он мог пройти мимо? Вдруг это стонала Мать-Собака, вдруг тогда она была еще жива, а он бросил ее без помощи?

Микки ткнулся носом в его щеку.

— А что если… что если ее убили другие Свирепые собаки?

— Зачем им это делать? — неуверенно спросил Счастливчик. Он не хотел признаваться, что ему тоже пришла в голову эта мысль.

Микки отвел взгляд и поглядел на траву.

— Не знаю… Но если они могут бросить беспомощных щенков, то от них всего можно ожидать! Эти собаки ведут себя… не по-собачьи!

Счастливчик нехотя согласился — в самом деле, Свирепые собаки вели себя совершенно необъяснимо.

— Не знаю, Микки. Но я думаю, что нужно пойти и поговорить с ними, чтобы выяснить, в чем тут дело.

Микки кивнул.

— Ладно. Ты прав, мы не можем просто бросить щенков в беде. Но давай договоримся, что если они в беде, то мы либо быстренько поможем им, либо заберем отсюда. В любом случае, нам нельзя здесь задерживаться, потому что Свирепые собаки могут вернуться!

— Конечно, — заверил его Счастливчик, и они вместе тихо поползли в ту сторону, откуда он только что пришел. Свернув за угол, они увидели щенков. Те затихли и насторожили свои мягкие ушки, почуяв их присутствие.

— Чем-то пахнет! — пискнул один из щенков, скаля крохотные белые зубки. Остальные завертели головенками. Заметив Микки и Счастливчика, щенки залились пронзительным лаем.

— Кто вы? — тявкал один. — Убирайтесь!

— Наша стая сейчас вернется и порвет вас! — вторил ему второй.

Микки бросил испуганный взгляд на Счастливчика.

— Что если это правда? — проскулил он. — Нельзя, чтобы нас здесь увидели!

— Все хорошо, — успокоил его Счастливчик. — Он врет. Нет здесь никого, и они сами не знают, когда старшие вернутся.

Он внимательно оглядел щенков. Как ни странно, они все были хвостатые — в отличие от взрослых Свирепых псов, у которых вместо хвостов были только короткие пеньки. Что за странные существа эти Свирепые псы! Может, у них хвосты отваливаются, когда они подрастают?

— Чем мы можем им помочь? — продолжал скулить Микки. — Зря мы пришли сюда!

Счастливчик продолжал разглядывать щенков.

— Разве ты не видишь, как они напуганы? Нет, мы должны им помочь!

Он сделал маленький шажок навстречу щенкам, которые тут же разразились истошным лаем, писком и рычанием, больше похожим на тоненький вой. Перед грязной шкурой, на которой лежали щенки, стояли две миски. На дне одной виднелось немного воды, в другой валялись крошки сухого мяса. Насколько помнил Счастливчик, такие маленькие щенки не могут долго обходиться без еды. Наверное, малыши были голодные!

Он присел на траву перед щенками, всем видом показывая, что не собирается им угрожать.

— Меня зовут Счастливчик, а это мой друг Микки. Мы хотим вам помочь. Как вас зовут?

Трое щенков молча уставились на него. Интересно, они понимают, что он сказал? Они вообще понимают собачью речь?

— Ты чужой! — тявкнул круглоголовый малыш. — Ты не из нашей стаи! Убирайся!

— Значит, у вас даже имен нет? — уточнил Счастливчик.

Щенки промолчали.

Счастливчик внимательно посмотрел на них. Если у них нет имен, значит, они совсем маленькие. Им нужна помощь — такие малыши определенно не умеют сами добывать себе пропитание. Если бросить их здесь, они умрут от голода.

Он покосился на Микки, стоявшего чуть поодаль, потом снова повернулся к щенкам.

— Мы знаем, что вы голодные, — как можно спокойнее продолжал Счастливчик. — Мы вам поможем, но вы не можете здесь оставаться. Тут еды нет. Мы отнесем вас в безопасное место, где есть еда и где можно поиграть.

Щуплая малышка радостно вытаращила глазки и тявкнула, робко взмахнув коротким хвостиком. Отойдя от своих братцев, она сделала робкий шажок к Счастливчику и нерешительно застыла, не зная, что делать дальше. Самый маленький щенок жалобно заскулил и облизнулся. Поглядев на сестру, он закивал головой, показав пушистую шейку.

Зато последний щенок, коренастый и крепкий, по-прежнему недоверчиво смотрел исподлобья.

— Убирайся! — сердито тявкнул он на Счастливчика. — Тебе сюда нельзя! Ты чужой!

Когда Счастливчик подошел ближе, щенок оскалился и попятился. Счастливчик опустил глаза на доски настила. Где-то там, под помостом, лежала Мать-Собака этих несмышленышей.

«Их приход в этот мир совпал со смертью Матери-Собаки, — с тоской подумал Счастливчик. — Неудивительно, что этот малыш никому не доверяет».

— Все правильно, я тебя понимаю, — очень спокойно сказал он, подавив желание завыть от отчаяния. — Правда, понимаю. Меня разлучили с Мамой-Собакой, когда я был таким же щенком, как вы. И я до сих пор часто думаю о ней и скучаю, — он опустил уши и посмотрел на щенков.

Все трое молча уставились на Счастливчика своими круглыми карими глазками, даже недоверчивый перестал тявкать.