Тьма императора

– Договорились. Тогда и вы зовите меня не айлой Тали, а просто Софией. Какие предложения насчет занятий? Агата, Александр?

К ее удивлению, первым ответил мальчик:

– Мы можем показать вам дволец.

– Да! – тут же обрадовалась Агата. – Мы про дворец все-все знаем! Все покажем! Вы же наверняка еще ничего не видели, да?

– Ну, кое-что видела. Коридор на этом этаже и еще парочку других коридоров, кадровую службу…

– А, это неинтересно, – поморщилась девочка. – Вам бассейн надо посмотреть. И конюшню. И псарню! И зоокомнату! И оранжерею!

– Зайдем к маме? – спросил вдруг Александр и пояснил, вызвав у Софии приступ изумления: – Мама там лаботает.

«Императрица? Работает?..»

Это немного не состыковывалось с тем, что про ее величество рассказывали слуги.

– У мамы родовой дар – умение обращаться с растениями, – сказала Агата. – С ее помощью они лучше растут. Знаете, как здорово! Благодаря маме у нас все растения и во дворце, и в парке такие красивые! А оранжерея! Вы знаете про оранжерею, да?

– Да, конечно. Про нее все знают. Парк и научный центр, где выращиваются редкие виды растений и содержатся уникальные животные. В основном птицы.

– Да-да! – закивал Александр. – А мама там лаботает. Она будет лада, если мы зайдем!

Честно говоря, заходить к императрице Софии совсем не хотелось. Но, с другой стороны, когда-нибудь она должна будет с ней познакомиться, так почему не сейчас? Это вообще странно – новой аньян занимался только император, а ее величества будто бы и не существовало. Неужели она настолько против нетитулованных?

– С чего начнем? С оранжереи?

– Нет, – помотала головой Агата. – Давайте сначала мы проведем вас по этому этажу, здесь много интересного. А потом в оранжерею. Перед обедом. И маму с собой захватим!

– Чтобы не пропускала обед? – улыбнулась София.

– Мама редко пропускает. А вот папа – часто, – произнесла Агата и немного печально вздохнула.

К огромному сожалению обоих детей и не менее огромному Софии, вместе с ними смотреть дворец отправились двое охранников – те самые, которые стояли у двери в комнаты наследников, когда она шла к себе вместе с Треем. Она понимала, что это неизбежно, и была готова, но все же постоянное присутствие сзади двух здоровенных мужиков оказалось намного более раздражающим, чем она поначалу думала.

– Вы потом привыкнете, – шепнула Агата, когда они направлялись к первому пункту назначения – бассейну. – На это просто нужно время.

– А ты что-то чувствуешь? – спросила София с интересом. – Как эмпат?

Девочка чуть смутилась:

– Да, немного. Но я не всегда чувствую эмоции, они приходят волнами… То совсем ничего нет, то почти шквал. Но папа научил меня ставить щит, чтобы было полегче. Я сейчас как раз поставила.

– А со щитом совсем ничего не чувствуешь?

– Нет, не совсем. Но почти. Доносятся только слабые отголоски эмоций, если они очень сильные. Но сильные эмоции бывают не слишком часто.

– Да? – удивилась София. – А мне казалось, что вообще все эмоции сильные…

– Не-эт! – Агата засмеялась. – Большинство – слабенькие, вообще не поймешь, что это. А сильные эмоции… Ну вот когда вы впервые вошли к папе в кабинет и испугались – тогда эмоция была сильной. Но она быстро ослабела. А потом вы просто… – Девочка запнулась, подбирая слова. – …Просто мягко и тепло светились. Как ночник. Это очень приятные эмоции. Другие аньян, которые у нас работали, не светились. С ними было холодно.

– А с Вирджинией?

– С ней – тепло. – Агата вздохнула. – Но у нее родились внуки. Она теперь будет их воспитывать, а к нам только в гости приходить. Вы ее непременно увидите! Ну вот, мы дошли. Эта дверь – вход в бассейн.

– Позвольте, – с обманчивой мягкостью сказал один из охранников, мужчина постарше, и, обогнув наследников вместе с Софией, первым распахнул широкие двустворчатые двери. Конечно, резные. Вырезано на них было что-то, похожее на морские волны. – Все, теперь можете заходить.

Огромное помещение, выложенное мелкой плиткой разных оттенков синего, почти полностью занимал бассейн с не менее синей водой. Несколько белых креслиц, в которых можно было и лежать, и сидеть, стояли рядом с лестницей, ведущей в воду, остальные в сложенном виде стояли в углу комнаты. Моментально захотелось снять с себя все и хорошенько наплаваться. Вот интересно, а ей можно приходить сюда в свободное от работы время?

Хотя… будет ли оно вообще?

– Здолово, плавда? – спросил Александр и указал на узкую дверь в противоположном конце помещения. – А там лаздевалка.

– Ты умеешь плавать? – поинтересовалась София и улыбнулась, когда мальчик кивнул. – А ты, Агата?

– И я. Но папа плавает гораздо лучше нас. Потом увидите!

Сердце дрогнуло, зашлось, и София подумала: «Интересно, а это какие эмоции, сильные или не очень?» Ей казалось, что сильнее уже невозможно, но она ведь не эмпат…

Сможет ли Агата почувствовать, что она ощущает к ее отцу, или нет? А он сам? А если почувствует и поймет – уволит ли?

«Глупости. В конце концов, это же не преступление!»

– Пойдемте, покажем вам салон! Папа называет его «отдыхательной комнатой». Там пианино есть. Вы играете? Наверное, да, Вирджиния играла.