– На всех служащих я ставлю печать молчания, – объяснил он, вставая с дивана. Подошёл к Софии и мимолётно коснулся ладонью её плеча. – В пределах дворца вы можете обсуждать что угодно и с кем угодно, но за ним – ничего. Своим родственникам вы сообщите только факты – что вас взяли на работу и что выдадут зарплату за полгода взамен на семидневную рабочую неделю. Рассказать, что вы станете аньян моих детей, вы никому не сможете. Сейчас зайдёте к начальнику охраны дворца, он вас подробно проинструктирует по поводу того, что вы должны говорить родственникам и знакомым.
София понимающе кивнула – иного она и не ожидала. Странно, что в пределах дворца можно болтать… Но с другой стороны – надо же людям где-то чесать языки? Иначе их просто разорвёт.
– Я жду вас завтра, – сказал император, когда София уже хотела спросить, с какого дня ей приступать к своим обязанностям. – Завтра к девяти утра. Сначала оформите все необходимые документы в кадровой службе. То, что вы показали мне сегодня, оставьте в приёмной у Адны – это мой секретарь, вы её видели. Завтра вас оформят, выдадут вам обещанную зарплату, а потом проводят к детям. Я подойду, как только освобожусь, и расскажу их расписание. Хотя, скорее всего, – он улыбнулся, и от этой улыбки Софию кольнуло смущением, – Агата и сама справится.
Сейчас, анализируя собственные чувства, София понимала – в этой улыбке было много нежности, предназначенной, конечно, не ей, а дочери. По каждому слову, по выражению лица, да даже по тому, что он сам взялся за поиски аньян для Агаты и Александра, София понимала – император очень любит своих детей. И это была ещё одна причина, по которой он ей понравился. Она любила заботливых родителей и терпеть не могла равнодушных.
Но было и ещё кое-что, вот только София старательно гнала от себя малейшие мысли об императоре, как о мужчине. Эти мысли настойчиво лезли в голову, когда она вспоминала, как он двигался – бесшумно и плавно, – как улыбался, как внимательно слушал её, с каким выражением лица смотрел на детей. А уж о единственном кратком прикосновении к плечу она и вовсе старалась не вспоминать – сразу чувствовала жар на щеках.
– Надо с этим справиться, – прошептала София, глубоко вздохнув. – Надо, Софи. Не только потому что он твой работодатель… Он эмпат. Если почувствует твоё неравнодушие, уволит. Нужно с этим справиться, обязательно нужно…
«Вот только как?» – подумала она с некоторой долей отчаяния, надеясь, что это не более чем наваждение, и долго оно не продлится. Когда София училась в институте, она несколько раз влюблялась в студентов разных курсов, и каждый раз, узнавая их чуть ближе, разочаровывалась.
«Скорее всего, с императором будет так же. И Защитница, пусть! Пусть так будет».
Но она всё равно его нарисует, как только появится время.
Софии хотелось это сделать до дрожи в кончиках пальцев.
***
Дни у Арена были расписаны по минутам. Между завтраком, обедом и ужином, которые император старался проводить с семьёй, он уделял время на доклады глав различных ведомств, дела дворцовые и приём частных посетителей. За каждой службой было закреплено определённое время для совещания. С безопасниками и дознавателями Арен виделся в понедельник, с хозяйственниками и сотрудниками комитета культуры, науки и образования – во вторник, в среду было время для финансового и судебного комитетов, в четверг – для торгового и дипломатического, в пятницу императора посещали охранители, а суббота и воскресенье оставались на частные встречи и различные поездки. Это то, что случалось с Ареном постоянно, но были и внеплановые мероприятия. Таких даже частенько оказывалось большинство.
За восемь лет своего императорства он привык к подобному расписанию и режиму, но иногда очень хотелось остановить этот поток хотя бы на пару месяцев. Увы, это было невозможно, и в такие моменты Арен как никогда понимал своих предшественников, отрекавшихся от престола. Далеко не все императоры ждали смерти, как его отец, многие уходили на покой гораздо раньше. Век Альго, сильнейших магов империи, долог, поэтому император у власти находился не одно десятилетие, и заканчивалась эта власть зачастую отречением. Когда Арен был совсем юным, он считал это слабостью, но теперь научился понимать своих предшественников. Тяжело работать без выходных и быть в ответе за всё происходящее в стране.
Из-за собеседований с аньян совещание с безопасниками пришлось сдвинуть, поэтому у Арена практически не осталось времени на обед. Он быстро перекусил и сразу побежал к дознавателям – тем всегда было что рассказать, и Арен провозился с ними до самого вечера.
Ещё в середине дня ему доложили просьбу зайти, как будет возможность, от императрицы, и он мысленно поморщился, понимая, о чём Виктория хочет поговорить. Точнее, скорее всего она хочет поскандалить. Арен желал бы оттянуть этот визит, но в подобном поведении не было смысла, и потому ближе к концу совещания он передал секретарю Виктории, что зайдёт через полчаса и, дослушав дознавателей, поспешил к жене.