Тьма

– Отлично, кондиционеры, – кивнул Арсений. – В них заливают препарат, вызывающий повальный сон. И сейчас даже не важно, что за химию там используют… Потому что гораздо интереснее та реакция, говоря языком химиков, которую в этой Тьме запустили мы с доктором. Когда приехали сюда и занялись поиском преступника. В субботу вечером на сеансе мы знакомимся с вами, – Строганов остановился напротив Сенчина, – и сообщаем, что мы детективы и расследуем дело «темного душителя». И что же происходит на следующий день? – обратился он к аудитории и вновь возобновил движение по кругу. – С самого утра у Руслана пропадает шляпа. Его это заводит… нет, выводит из себя!

– Слушай, а не мог бы ты сидя рассказывать? – попросил его Сенчин. – А то меня это тоже выводит из равновесия, голова идет кругом!

– Да пожалуйста, – Строганов плюхнулся в кресло. – Затем некто Михей слетает с катушек, берет заложницу, мочит полицейского и сообщает, что это он убивал девушек…

Блинов прокашлялся. Он с подозрением смотрел на Строганова и периодически бросал быстрые взгляды на Сенчина.

– Да, – продолжил Арсений. – Что он и есть, так сказать, «темный душитель». Но дальше взбешенный Руслан стреляет в него и убивает. Если бы не шляпа и не смерть его коллеги, то Руслан, разумеется, взял бы его живым! Но тут так совпали обстоятельства, что иного варианта у него не было. Михей был обречен. Вот, доктор говорит, что это, мол, цепь случайностей и так далее. А мой папа когда-то пел песню: «Но в этом мире случайностей нет»! Кстати, – вспомнил он, – чё-то мы без музыки? Rage или Judas Priest? У них есть как раз в тему – Breaking the Law!

– Ты вроде к делу собирался перейти? – ядовито напомнил ему Блинов.

– Тогда и то, и другое, – и Строганов, вероятно, не слыша Блинова, запустил музыку детства своего папы. – Нет, это были не случайности! Точнее, случайности, выстроенные кем-то в определенном порядке. Утром этого злополучного дня Михею звонят со странного номера и предлагают подойти в военную часть. Он, будучи недалеким малым, едет туда на своем раздолбанном джипе. Пройдя через КПП, он оказывается в секретной лаборатории, где его накачивают каким-то наркотиком… ну, пусть каким-то веществом… и отправляют домой.

– Ого? – изумился фермер. – Секретная лаборатория в военной части? Сильно.

– Да! – подтвердил Арсений. – И запускают программу действий, которые он должен будет выполнить. Триггером, так сказать, служит композиция Prodigy… Кстати, интересно узнать, почему именно они?

– Кстати, интересно бы тебя показать психиатру! – высказался Блинов.

– На днях общался, – пожал плечами рассказчик.

– Запускают программу действий? – с сомнением покачал головой Сенчин и скрестил руки на груди.

– Но вернемся к Михею, – невозмутимо продолжал мой приятель. – Он сидит с этой несчастной заложницей в своей комнате, и вдруг начинает петь Кит Флинт. Одна и та же композиция прокручивается много раз. И Михей окончательно слетает с катушек.

– Я сейчас тоже рехнусь от твоей музыки! – недовольно сказал Сенчин. – Лучше уж ходи кругами, но только в тишине!

– Я могу потише сделать, – предложил Арсений компромисс. – Откуда же идет сигнал на колонку в комнате Михея? Никто не может понять. Но точно не с телефона.

– И откуда же? – поинтересовался Сенчин.

– Из микроавтобуса, что стоит под окнами! – с горящими глазами сообщил Арсений и продолжил: – Пока все идет по плану. Михей выполнил все пункты программы: пристрелил полицейского, пострелял в воздух, покричал в окно… А дальше программа кончилась, и его самого пристрелили. Потому что живой он был не нужен. Жизнь у него такая – от живого проку не было, а даже и наоборот, один вред. А мертвым он оказался полезен: и преступление с его помощью раскрыто, и испытания какого-то препарата прошли «на ура». Интересно было бы узнать его судьбу после смерти… – пробормотал он и на секунду задумался.

– Судьбу после смерти, – многозначительно повторил за Арсением Сенчин, качая головой. Он уже смотрел на рассказчика с явным подозрением – как психиатр на галлюцинирующего наркомана.

А Строганов, не обращая внимания на эффект, производимый его речами, снова вскочил и стал расхаживать.

– Какие выводы здесь можно было сделать? В полиции есть стукач, это раз. Я уверен, что это заместитель Руслана, некто Блохин. Это два. И он связан с какой-то организацией, у которой огромные технические возможности, – это три!

Строганов забыл щелкнуть пальцами, когда говорил «раз» и «два», поэтому на счете «три», он щелкнул три раза. Я вздохнул. Зная его любовь к фантазиям, я спокойно мог отнестись к его причудливым теориям, но здесь кроме меня были другие слушатели, и это могло нам дорого обойтись.

– Организация, – продолжал этот фантаст, – которая была заинтересована, чтобы мы не обнаружили истинного «душителя»! Мне кажется, что эта организация…

– Тайная, – усмехнувшись, заметил Сенчин.