«Титаник»: рейс, который должен войти в историю (СИ)

Сначала мелькнула мысль спросить мужчину о количестве шлюпок на борту, а точнее, о причинах их явной недостаточности; но такой вопрос показался мне немного бестактным и… бесполезным?

— Простите мое любопытство, — снова заговорила я, — поверьте, я потратила немало времени на изучение вашего корабля, прежде чем поплыть на нем!

В какой-то мере эти слова были правдой; с той только оговоркой, что вероятность оказаться на «Титанике» сводилась к нулю. Однако мои слова заставили мужчину снова улыбнуться и расслабиться — да, вопрос был странный, но он, кажется, не возбудил в нем особых подозрений. Вот и славно. Мне ведь еще много чего надо узнать, а давить я ни на кого не собираюсь, да и вызывать лишние вопросы тоже.

— Знаете, я слышала еще кое-что… В газетах писали, что перед самым отплытием произошли существенные изменения в составе экипажа.

— Это так, — кивнул мистер Эндрюс, в то время как его глаза увлеченно рассматривали бесконечную гладь океана. — Видите ли… Была инициирована перестановка в старшем офицерском составе.

Мужчина повернул голову в мою сторону, будто спрашивая, интересно ли мне это; я вежливо кивнула, и он продолжал:

— Капитан Эдвард Смит пригласил Генри Уайльда, который занял место старшего помощника. По этой причине вся иерархия немного сдвинулась: мистер Мэрдок стал первым помощником капитана, Лайтоллер — вторым, а вот мистеру Блэру пришлось остаться.

Остальной офицерский состав остался без изменений. Должен признать, мисс Бэйли, экипаж «Титаника» очень порадовал меня… Все помощники капитана и, разумеется, сам капитан Смит — моряки с большим опытом.

— Да… у них богатый опыт, — задумчиво протянула я, и как калейдоскоп, перед моими глазами проносились истории членов экипажа. Но останавливаться на них было рано, тем более, что беседа с мистером Эндрюсом еще не была закончена.

— Утром наш завтрак будет проходить в компании капитана, - после недолгого молчания снова заговорил мужчина. — Надеюсь, вы придете?

— Разумеется, — кивнула я, — доброй ночи, мистер Эндрюс.

— Доброй ночи, мисс Бэйли.

Когда я пришла в каюту, сон упрямо не шел, хотя прогулка на свежем воздухе должна была решить эту проблему. Только бессонницы не хватало, право слово…

Раз уж уснуть не удается, я решила заняться чем-нибудь полезным, а именно начала припоминать факты своей новой биографии.

Я точно помнила, что сейчас мне было двадцать четыре. Впрочем, ненамного-то мой возраст отличался от того, что был «в оригинале». Что касается моего прошлого места жительства, то я шесть лет прожила у своей тетушки в Англии. Там мне и довелось учиться; и, как ни странно, из всех предметов выделяла я два, почти противоположных друг другу, а именно математику и литературу. Но последняя была скорее хобби.

А вот математика была по-настоящему любимой; моей мечтой было стать профессором в этой области и преподавать ее, потому что обидно, знаете ли, постоянно слышать нелестные отзывы об этом предмете. Но теперь я плыла на «Титанике»… Как ни крути, сейчас у меня потруднее задачи.

Хм… Про себя я вспомнила. Теперь стоит подумать о своей семье.

В Америке у меня была семья, причем довольно обеспеченная: брат, которому удалось всего за несколько лет разбогатеть на месторождениях Аляски во время золотой лихорадки, когда та еще только началась, также недавно женился на дочери известного финансиста из Филадельфии.

Я вздохнула, посмотрела на потолок и вдруг почувствовала, что глаза слипаются. Ну, наконец-то я хочу спать. Надоедает без дела бродить по палубе, мучаясь бессонницей, или, еще хуже, лежать в каюте, вглядываясь в темноту, и считать часы до катастрофы.

Я поднялась и поглядела на часы. Уже было очень далеко за полночь, как я и предполагала. Вздохнув, я легла в постель и закрыла глаза…

Утро, как и полагалось, наступило очень быстро, и встретила я его с головной болью и синяками под глазами. Ну, еще бы, - лечь мне удалось меньше четырех часов назад.

Мисс Лестер недоумевала, но вслух ничего не высказала. Я с интересом следила за ее проворными действиями, и в конце концов не могла не восхититься. Да, ее старания были выше всяких похвал! Она так поколдовала над моим лицом, что теперь появиться за завтраком было не стыдно.

— Что-нибудь еще? — бодро спросила она, и я с улыбкой покачала головой, которая, надо признать, до сих пор болела и отчаянно нуждалась в кофе.

На завтрак я, по счастью, не опоздала. По крайней мере, не была последней. За столом велся непринужденный разговор, в котором участвовали мистер Эндрюс, Брюс Исмей и Молли Браун.

— Доброе утро, — мне оставалось только надеяться, что все пройдет как нельзя прекрасно. Спокойствия не добавлял и тот факт, что я понятия не имела, о чем говорить с этими господами.

Но пока все шло вполне удачно; единственный, кто ко мне обратился, был Томас Эндрюс, и тогда я мысленно порадовалась тому, что потрудилась вспомнить свою историю. Услышав, какое образование я получила, мужчина выразил свое восхищение.

— Вы очень добры, — улыбнулась я, и память услужливо напомнила мне биографию этого известного судостроителя.