– А с чего ты решение такое принял? Я про совесть.
– Не нравится мне он. Ох, чует моё сердце, недобрый он человек. А знаешь, что я ещё скажу? Год прошлый был неурожайным, и только его это не коснулось. Видно, припрятал, подлюка, деньги, за кровь полученные.
– Судимир, ты человек достойный. Поможешь мне убивцев любви моей найти и покарать смертью лютою?
– Тебе она любовью была, а мне родственницей. Сын мой на сестре её женат. Для меня это тоже честь. А я и отец её думали, что Бог забрал её в мир, где лучше. А оказывается, люди недобрые сорвали цветок этот, не дав ему распуститься. Я выпью мёду хмельного, княжич, не вини меня за это. Но вести, что ты принёс мне сюда, горьки.
– Я тоже, Судимир Борисович, мёду хмельного выпью, чтобы помянуть Елену. С тех пор как нет её, смысл жизни как будто исчез. Один я и жить не хочу.
– Мужайся, Василий Александрович, отомстим мы с тобой за Ленушку, безвинно убиенную.
Супруга Судимира принесла и поставила на стол кувшин с мёдом. Княжич и староста сами налили себе по полной деревянной кружке.
– Помянем, Василий Александрович, Елену Романовну, злобными убивцами на тот свет сведённую. Пусть мать сыра земля успокоит душу её девичью.
– Клянусь, Еленушка, – сказал княжич, словно обращаясь к ней, – найду убийцу твоего и покараю. Будет он, как и ты, лежать в сырой земле! Нет, лучше пусть будет погребён в воде и станет водяным! Как хотел он, чтобы ты русалкою стала!
Клятва Довмонта
Пожар от горящего Изборска был виден со стен Пскова. Псковичи поняли, что время, которое у них было на подготовку, истекло. Ливонцы двигаются к городу, и теперь только храбрость защитников сможет спасти его.
Князь Довмонт вместе со своими дружинниками со стены видел дым от пожара в Изборске. Понимая, что боевой дух защитников может в любой момент рухнуть, и тогда Псков не сможет дождаться Новгорода с его помощью, князь обратился к ратникам:
– Воины Пскова! Кто стар, того почту отцом своим, кто млад, пусть будет мне братом, – привычными словами начал свою речь Довмонт. – Изборск пал. Завтра или послезавтра мы встретимся с ливонцами. Вы спросите, хорошие ли они ратники? Те, кто не знает их, пусть услышит меня – лучшие. Вы спросите, есть ли у нас шанс выстоять? И я отвечу – есть, если Господь будет с нами. Пойдёмте в храм Святой Троицы и будем молить Господа о помощи.
Все ратники пошли в храм и заполнили его. Игумен Исидор, настоятель этого храма, стал служить молебен. Воины и князь Довмонт искренне молились. Довмонт положил меч свой перед алтарём и, стоя на коленях, просил у Господа прощение за все свои грехи.
Несмотря на храбрость и ратную удачу, князь Пскова понимал, что за сила движется на Псков. Новгородцы так и не пришли на помощь, а значит, он должен своими силами выстоять против всей мощи Ордена.
– Господи, – говорил князь, – даруй мечу моему силу, чтобы удары его были смертоносны, и помоги удержать город Псков! Избави воинов моих от трусости и предательства, но даруй нам мужество и силу стоять за веру твою и Отечество. Все мы виновны перед тобой, но ты милостивый владыка и можешь даровать нам победу славную над врагами нашими.
Люд Пскова стянулся к церкви, и образовалось их там великое множество. Все они желали отдать жизнь за свой город.
– Встань, славный князь, с колен, – обратился игумен Исидор к Довмонту, – возьми меч и опоясайся им. Не бойся врагов твоих и смело стой на защите города нашего. Все те, кто не сможет взять в руки оружие, будут молиться безостановочно, чтобы вы смогли на стенах выдержать удар ливонцев. Спасибо тебе, князь, что не оставил наш город и в этот смертный час стоишь с нами.
Игумен Исидор взял меч князя Довмонта, освятил его и подвязал им славного князя.
Довмонт вышел из церкви и предстал перед псковичами. Князь обнажил меч. Сквозь затянутое тучами небо промелькнул лучик солнца. Обычно такие лучики растапливали первый снег, который выпал утром. В этот раз луч солнца сверкнул о меч.
– Псковичи, вы знаете, что я не вру никогда, а поэтому скажу вам честно: ливонцы значительно сильнее нас. Если кто-то не может отдать жизнь свою за Отечество, того не держу. Без помощи Новгорода мы все найдём в этом бою только смерть. Те же, кто останется, пусть наденут на себя самую толстую куртку, возьмут топор или иное оружие и, как положено, встанут в улицы свои или сотни, а сотни пусть станут наподобие новгородским силам в концы. Все мы будем стоять насмерть. И пусть даже помощь запоздала – Псков не сдастся без боя. В этом бою ливонцы, может, и смогут одолеть нас, но никогда не должны забыть.
Простые люди слушали своего князя молча. Это были не просто красивые слова. За ними лежало нечто большее.
В эти минуты исчезли все ссоры среди псковичей. Никто не покинул город по своей воле. Даже скоморохи вставали в строй. Юноши, на губах у которых ещё даже не появились первые волосы, брали в руки копья. Седые старики доставали топоры. Весь город встал в строй. Женщины тоже не покинули своих мужей. Всюду готовили котлы, в которых, когда враг приблизится, начнут варить смолу.