Тим

Все обошлось. Я прибежал к старикам и безучастной Владе. Ее волосы намокли под дождем, а лицо по-прежнему оставалось бледным, как у покойницы.

— Оттуда идут, — задыхаясь после физических упражнений, сказал я. — Орда!.. С той стороны — никого, валить надо!

Старики переглянулись.

— А почему думаешь, что сюда идут, эти Придурки? — поинтересовался дед. — Глядишь, мимо пройдут…

— Я… я уверен. Влада… она Зрячая, понимаете? Телепат, она чувствует опасность! Этот ваш Буйный как-то вызвал Орду, и они идут сюда.

— Сроду они за своих не заступались, — возразила Ирина Леоновна. Она одной рукой прижимала к груди тот самый горизонтальный журнал. Другой держала трость.

Я перебил:

— Они меняются — вы же сами сказали! Бежим к нашей машине — она быстрая! Откройте задние ворота — еще успеем!

Старики снова переглянулись, и я не понял, чего эти два старпера медлят. Песня-вой уже наполняла все сумрачное пространство над противочумной станцией. Она нарастала, как шум океана, как рокот надвигающейся непогоды.

Ирина Леоновна кашлянула. Решительно всучила мне журнал.

— Что ж… Придется кому-то другому наши эксперименты продолжить. Мы не побежим. Да, Алексей Николаич?

Тот кивнул.

Я растерялся.

— Но какой смысл? Мы же без проблем от них убежим!

— Свое мы отбегали, — мягко сказала Ирина Леоновна. — Это вы еще молодые, есть к чему стремиться. У нас, Тим, двое детей было, дочь и сын. И у них детишки были, пятеро всего. Все в любви рождены. И им было к чему стремиться и ради чего жить. Но Придурки им выбора не дали… После того мы с Алексеем Николаичем сами не знаем, зачем живем. По привычке. Я, дура старая, вбила себе в голову, что вирус во всем виноват. А может, и не вирус, а инопланетяне. Или сам дьявол наш род людской проклял… Может, прав мой муженек, упрямый и вредный пень.

— Но-но, раскудахталась, — огрызнулся Алексей Николаич. — Сделаем, Ирина Леоновна, как планировали на такой случай. Месть — оно грешно, но приятно. А вы, ребятки, бегите к машине, выезжайте вон туда, за кочегарку. Я пока ворота отопру.

Я не совсем понял, о чем говорят эти чокнутые старики, которые постоянно бранятся, но при этом говорят о любви. Но не стал уточнять. Схватил Владу за руку и потащил ее к нашей машине. По пути забежал в общагу и схватил Котейку — своих не бросаем.

Я завел двигатель и по узкой дороге между зданиями проехал к задним воротам, уже распахнутым. Там нас ждали оба старика, основательно промокшие под дождем.

— Садитесь! — крикнул я, опустив стекло. — Зачем просто так погибать? Найдем вам другую лабораторию! Их же полно! Не понимаю вас!

Дед похлопал меня по локтю, который я высунул из окна.

— Не переживай, дружок. Повезет — и не поймешь никогда, что значит потерять все, ради чего жил. У тебя вот Влада есть, да кошка. Сокровище целое! А бегать мы устали, уж прости. Нам же с Ириной Леоновной по восемьдесят три года, ха-ха! Пожили! — Он хитро ухмыльнулся. — У меня на всей территории взрывчатка запрятана, и тротил, и “И-Эм-Икс сто один”. Заготовил в свое время. Знал, что однажды пригодится. Красиво помрем, с фейерверком! И Орду с собой прихватим.

Я смотрел на них и не знал, что сказать. Понимал, что не уговорю. Они уже все решили давно, просто ждали какого-то сигнала. И вот сигнал прозвучал — в виде страшного нарастающего воя гигантской толпы и оглушительного карканья ворон.

— Я передам журнал, — пообещал я. — Кому-нибудь, кто понимает науку… Прощайте!

— Прощайте и вы, — с улыбкой сказали старики. Они были совершенно спокойны. И я понял, что дед, скорее всего, даже распахнет главные ворота, чтобы Буйные не утруждали себя лазаньем через трехметровый забор и колючую проволоку. Супруги будут сидеть в том месте, где у них заготовлена взрывчатка, и ждать, пока Орда не заполнит всю территорию станции.

А когда Буйные набьются сюда под завязку…

Я поехал по лужам через ворота прочь от противочумной станции, думая о том, какое это страшное слово: “прощайте”. Безнадежное.

Влада тяжело, с хрипом, дышала, обнимая Котейку. Ей было плохо от близости Орды, от ее злой нечеловеческой песни. От запаха безумия и смерти.

Проехав по грунтовой дороге, я вырулил на трассу и ускорился. Дождь заливал лобовое стекло, и дворники махали туда-сюда без остановки. На маленьких улочках недалеко от белого забора противочумной станции я видел фигуры Буйных, передвигающихся дерганной куриной походкой.

Когда я проезжал недостроенный мост, двигаясь в обратном направлении, позади грохнул взрыв такой силы, что вздрогнула вся машина, ее будто подкинуло на вздыбившемся асфальте. У меня заложило уши, Влада зажмурилась, а Котейка спряталась под ее ногами.

В мокром боковом зеркале я увидел, как над домами и деревьями поднялся дымный гриб и в разные стороны полетели черные ошметки. С неба кульками сыпались контуженные вороны.

Затем снова рвануло… И снова.

Всего было пять мощных взрыва.

Пятый донесся издалека — мы уже выезжали на объездную трассу, которую я прошляпил при въезде в город.

А потом все затихло.

Глава 7. Конспиролог