Тим

Небо расчертили тысячи пунктирных трасс. В нескольких километрах от поверхности пухли и гасли бутоны сбитых ракет и снарядов. Первый прорвавшийся, отметивший свой успех вспышкой среди жилых башен, вызвал на палубе очередной шквал восторга. Эскадра усилила натиск, и по периметру огромного города покатилась волна из сотен подобных взрывов.

Всё кончалось быстро гаснущей вспышкой, но порой детонировал боекомплект цели, и к вспышке добавлялись пожар и разрушения. Очередным громом ликования был встречен мощнейший взрыв на южной окраине города. Стена огня, рванув в стороны от эпицентра, снесла и выжгла километры городского пространства. Сверху расширяющаяся огненная кайма выглядела светящимся кружком, но все понимали: внизу горит всё, что может гореть, а остальное плавится и корчится от чудовищного жара.

Город упорно сопротивлялся; с земли, с крыш домов, с передвижных огневых точек на перехват рвущемуся с неба железу летели сотни ракет, мелькали искрами тысячи снарядных цепочек. Кругом всё рвалось и ревело, но упорство атакующих только росло.

Ответный огонь постепенно терял интенсивность, а с потерей плавучих барж, рассредоточенных вдоль побережья и до последнего держащих небо над городом, задача атакующих кратно облегчилась. Дожирающие боекомплект автоматы и пусковые установки безжалостно уничтожались. Улицы города заполнили дым и грохот, кругом бушевали пожары, метались обезумевшие люди.

К полудню противокосмическая оборона Сурийской столицы прекратила существование. По крайней мере, на главном мостике объединённой эскадры решили именно так. Последние два часа на перехват редким пускам из космоса с улиц города ничего не стартовало. Обстрел города прекратился.

Мало кто мог видеть, как, озарив борта ближайшей к городу орбитальной станции, полыхнули пламенем дюзы манёвровых двигателей. Сорвав себя с орбиты, станция поднялась выше, позволив планете вращаться быстрее себя. Медленно, словно крадучись, она начала смещаться и по данным приборов спустя семь часов окажется над городом.

Почему это не сделали раньше, осталось загадкой, но как бы то ни было, свести на нет все успехи командование эскадрой допустить не могло. В пространство полетели цепочки команд, корабли эскадры пришли в движение.

***

— Началось, — заявил Эйшор.

На вопрос в глазах Тима пояснил, что клятая посудина, внутри которой их заточили и которая не один месяц висела на месте, движется. Тим ничего не заметил, но по напряжённым лицам окружающих, понял, что Эйшор не ошибся.

— Ну что, девки, — крикнул кто-то в трюме, — глянем, что там у Сурийцев за пазухой?

— Глянешь, — пришёл ответ, — после погляделок из штанов вытряхнуть не забудь.

— Не, — заявил первый голос, — всё вонючее я здесь оставлю, присмотришь?

— О чём речь, — не замедлили с ответом, — неси и барахлишко своё прихвати, его без присмотра тоже оставлять негоже.

— Подожди минутку, взвод мой из штанов в контейнер вытряхнет, а ты присмотришь, как обещал.

Словесная перепалка ещё продолжалась, но Тим уже не слушал. Внимание привлёк лейтенант Рьюд, в полной экипировке шагающий по делящему трюм на две части проходу в сопровождении командира их взвода — сержанта Крава. По губам лейтенанта и частым кивкам сержанта было видно, что один отдаёт приказы, второй принимает к сведению. Лейтенант прошёл дальше, командир взвода направился к ним.

— Скарт, — подозвал он сержанта, — прямо сейчас отправь…

Кого и куда, Тим не расслышал. В трюме опять громко и противно заквакал сигнал тревоги, послышался топот ног, крики команд. Сотни солдат, мужчин и женщин, облачённых в боевые костюмы, строились вдоль трюма в шеренги общего построения.

— Вирон, ко мне, — услышал приказ сержанта.

Выполнил. Рядом со Скартом стояли Лила и Эйшор, стоило подойти, они показали спины, направившись к дальним воротам трюма.

— Идёшь с ними, — кивнул им в спины сержант, — делаешь, что скажут.

— Есть, — отозвался, как учили, Тим и, выбравшись в проход, шагнул в том же направлении.

— Бегом.

Эйшор и Лила припустили по проходу. Лавируя среди строящихся рядов, Тим побежал следом.

Сигнал тревоги стих, из динамиков, где последнее время властвовал исключительно главный по ставкам, послышался совершенно незнакомый голос.

«Солдаты, — обратился к ним кто-то властный, с железными нотками; Тим обернулся, стремясь разглядеть лица тех, кто стоял сейчас перед строем, но увидеть из-за широких спин не получилось, — вот и настал наш час».

Своих нагнал возле ворот. Двустворчатые, широкие и высокие, сейчас приоткрытые, явили взору непроницаемую темноту за собой и штабеля контейнеров перед.

«Все мы знаем, участниками каких событий стали, — гремел голос, — мы, каждый из нас, всё это время пишем новые страницы истории. И в этой, новой истории нет места гнойнику под названием Союз Сурийских Миров».

От каждого отделения к воротам отправили по три человека, собралась толпа, из-за спин которой подробней рассмотреть, зачем именно их здесь собрали, никак не удавалось. Дёрнул за руку Эйшора, но тот лишь отмахнулся, дав понять, что сосредоточен на гремящих в динамиках словах.