Тим

Здесь, особенно после напоминания Салимы, и без того призрачное чувство локтя бесследно исчезло. Вдоль и поперёк излазив доступные уровни крейсера, Тим знал, что проход, указанный ему в качестве позиции, протянется ещё немного и упрётся в забитое хламом тупиковое помещение. Уйти можно, только выбравшись на магистраль. Понимая, что во время боя — это смерти подобно, чувствовал себя в западне.

За проведённое в гурте время Тим чётко усвоил: самым страшным на крейсере проступком является неподчинение приказу. За это жестоко карали. Лежа за переносным щитом, Тим понимал: если что — то пойдёт не так, с позиции не уйти. Мысль о сдаче в плен убил в зачатке. Он слишком хорошо знал, что ждёт в таком случае.

Текли минуты. Врождённое упрямство постепенно брало верх над страхом, настойчиво шепча, что духом падать не стоит. Такое уже бывало. На болотах Сармана, когда терпеть уже не было сил, а смерть казалась избавлением, внутри из раза в раз поднималось что-то по-злому упрямое. Вот и сейчас, вспомнив мать и отца, родные лица поселенцев, Тим вновь наливался злостью и готовностью пройти сквозь всё ради них и ради мести.

Лежа за щитом и шёпотом роняя проклятия, он не мог видеть, как в усеянной звёздами пустоши проскользила бесшумная тень. Полыхнув манёвровыми, Сурийский крейсер сбросил скорость в шести миллионах километров от останков разбитого каравана. В корме образовался крохотный квадратик света, внутрисистемный катер вышел из шлюза. Довернув нос и резко набрав скорость, широкое, приплюснутое в корме судёнышко устремилось к месту недавней схватки.

— Малой, сюда, — услышал голос сержанта, — идёшь с нами, — приказал он, едва Тим поднялся на ноги.

Четверо осталось на позициях, остальные двинулись за сержантом. Тим почти бежал, стремясь не отстать от размашисто шагавших Скарта, сестёр, Салимы и согнувшегося под тяжестью громоздкой установки темноволосого здоровяка Горана. Выйдя на орудийную палубу, миновав кабины стрелков-операторов, остановились.

— Ждём, — приказал сержант.

Взгляд его потупился, вниманием завладел эфир. Средства связи были у каждого, Тим тоже вставил в ухо гарнитуру, но слышать мостик, увы, не мог.

— Принял, — ответил он вскоре.

— Сколько их? — спросила Салима.

— Четверо идут на мостик, четверо — в нашу сторону.

— Восемь? — возмутился Горан, — дети шлюхи совсем страх потеряли.

— Радуйся, — одёрнул сержант, — как только эскадра появилась в поле зрения, наши вспомогательные корыта разогнались и прыгнули. Расстояние большое, классифицировать их Сурийцы не могли. Они, судя по перехваченным сообщениям, считают, что, определив их численность, мы бросили добычу и ушли. Надеюсь, задумка сработала и наш не подающий внешних признаков жизни крейсер Сурийцы сочли брошенным. Благо повреждения видны, и к нам пока направили всего лишь катер.

— И что дальше?

— Думаешь, меня посвятили в планы?

— Разве нет?

— Нет, но лейтенант обмолвился о засаде и десятке фавэл, сброшенных неподалёку.

— Фавы, — воскликнул Дэни, — они у нас ещё есть?

Дэни, молодой и тихий, из техников, он появился в гурте вместе с Тимом и всё больше молчал, но в плане знаний о старой технике ему в отделении не было равных.

— Похоже на то, — ответил сержант, — думаю, мы ждем, когда часть эскадры подойдёт к каравану. Прийти должны, это их имущество. Есть и приз, — обвёл он взглядом переборки.

— Мы, значит, приманка, — озвучил коллективную мысль Горан, — показав зубы, мы должны затянуть под фавэлы как можно больше их кораблей.

— Ты прав.

— Они навалятся скопом, — вставила Салима, — нам успеют оказать помощь?

— Надеюсь, — ответил сержант, — слушаю, — встрепенулся он, отвечая на вызов.

Получив указания, недобро ухмыльнулся.

— Идут к машинному, перехватим за генераторным залом.

Следующие минуты шесть пехотинцев, укутанных в лёгкие, первого уровня защиты костюмы, гулко топая по полутёмным пустынным палубам, бежали за своим командиром. Пройдя сквозь заставленный гудящими, перемигивающимися индикацией генераторов зал, вышли на площадку, где сошлись несколько технических коридоров и шахт грузовых подъёмников.

— Малой, остаёшься здесь, — приказал сержант Тиму, — твоя задача — сидеть и ждать. Если Сурийцы уйдут от нас, то появиться могут только отсюда, — указал он на один из проёмов, — здесь, — вытянул Скарт руку, — твоя позиция. Всё, что пойдёт, будет перед тобой как в тире. Полезут — бей, нет — сидишь, ждёшь нас.

Проводив взглядом скрывшуюся в генераторном зале пятёрку, Тим залёг за углом. Слушая удары собственного сердца, целил в указанный сержантом проём. Вопрос, сможет ли стрелять в людей, уже не стоял. Зная, что его жалеть не будут, за жизнь решил драться до последнего вздоха.

Ворота генераторного зала вновь открылись минут через двадцать.

— Ко мне, — прошипело в наушнике.