Тим

Целясь в присевшего за деревом человека, никак не решался выстрелить. Электронный прицел позволил в подробностях рассмотреть выглядывающего из-за дерева человека. Высокий, лет около двадцати, плоское, словно раскатанный блин, лицо напряжено. Левый глаз прищурен, правый смотрит в прицел винтовки, ствол которой направлен аккурат в разрыв между корпусами. Каким-то внутренним чутьём Тим понял, что, окажись он на мушке у плосколицего, медлить с выстрелом тот бы не стал.

Решившись, Тим задержал дыхание и уже выбрал свободный ход курка, но сзади что-то взвизгнуло. Повернувшись, успел заметить, как отделившийся от комплекса полуметровый плоский диск вертикально ушёл вверх на добрую сотню метров, после чего так же быстро вернулся обратно, слившись с верхней частью одного из модулей. Сразу же съехала защитная крышка другого модуля. Серия хлопков разнеслась по округе, и в сторону парка по дуге ушли светящиеся сгустки энергии. Расходясь веером, они перепрыгнули здание и скрылись из вида.

В парке полыхнуло так, что Тим зажмурил глаза. В тот же миг над головой просвистело, а в дерево, за которым лежал, что-то ударило и взорвалось с такой силой, что ствол раскололся пополам. На Тима посыпалась тлеющая труха и ветки. За спиной послышались несколько взрывов, чей-то оборвавшийся вскрик и скрежет металла.

Тим не оборачивался, всё внимание на край самой дальней постройки, чей торец выступает из-за другого корпуса. Там окно, из которого в их сторону несутся блёклые трассы. Навёлся на проём; для электронного прицела километр — не расстояние, палец вдавил курок. Выстрелили одновременно. Тим из автомата, а грохочущий сзади Комплекс из выдвинувшейся из шестигранной формы модуля стеклянной с вида установки.

Блёклая очередь и яркий сгусток энергии величиной с человеческую голову преодолели расстояние за долю секунды. Торец постройки потонул в пламени и пыли. Тим больше не стрелял, а Комплекс по навесной траектории отправил туда ещё несколько десятков зарядов. Вспышки, обломки, грохот, после чего громоздкое шестиэтажное здание сложилось внутрь себя, исторгнув облако пыли.

Оторвав взгляд от разрушенного здания, осмотрел парк, но увидел лишь вздыбленную почву, сломанные деревья и пару бездыханных обожжённых человеческих тел. Стрельба постепенно стихла, остался лишь гул турбин и треск пожара.

Перезарядка второго комплекса прошла в той же последовательности. Закончив, парящая рядом с Тимом машина, дохнув турбинами, направилась в сторону крайних малоэтажных зданий. Платформы и взвод охраны, вытянувшись в линию, потянулись следом. Вторая машина сместилась к центру площадки и, судя по упавшему гулу, пока оставалась на месте.

В поле зрения попали ворота, из которых двое пехотинцев вывели того самого пожилого техника. Далеко не повели: едва вышли из корпуса, как один ударом в лицо сбил пожилого мужчину с ног, а второй, не целясь, добил одиночным выстрелом. Оба, провожаемые затухающим взглядом убитого человека, громко переговариваясь, вернулись в здание.

Тим заскрипел зубами. Какой бы смысл он не увидел в действиях казнившего гражданских сержанта, но вот такая, бессмысленная жестокость подтолкнула к гневу. Играя желваками, Тим мысленно просил прощения у старого человека за то, что не нашёл в себе смелости за него заступиться. И хоть здравый смысл кричал, что возьмись он отстаивать старика, то лежал бы с ним рядом, но рвущие душу чувства к голосу разума прислушиваться никак не хотели.

Отвернувшись от места казни, наткнулся взглядом на обслугу комплекса. Все они, как и пополнявший боекомплект пехотный взвод, застыли столбами, задрав лица в небо. Посмотрел туда же и следующие минуты позабыл обо всём на свете. Небо расчертили тысячи и тысячи искр полыхающего в плотных слоях камнепада. Идущий на Сурию поток в основном сгорал, но крупные обломки, пронзив атмосферу, оставляя в небе огненно-дымные следы, неслись к поверхности.

Сурийцы ещё огрызались. В небо рвались ракеты, тянулись цепочки снарядных трасс, искрами мелькали закованные в энергетический кокон сгустки материи. В воздухе висел непрерывный гул. Смерть над головой гремела и полыхала. Валилась вниз осколками камня и металла, рвалась сквозь оборону и, падая, рушила всё, к чему прикасалась. Со стоном и грохотом валились здания, полыхали пожары, частокол жирных дымных столбов тянулся ввысь. В небе разразилось такое буйство красок, что на пару минут напрочь выветрились из головы все мысли.