Тихоокеанский шторм (ЛП)

Его эскадру отделяло от врага 26 000 метров, что все еще было большой дальностью, но тем не менее, противник уже был в зоне их огня. «Нати» шел в 500 метрах по его правому борту, «Мёко» — на равном расстоянии по левому. Все три корабля выстроились в линию и двигались с максимальной скоростью «Кирисимы». На мостике он собрал и собственных военных демонов: старшего артиллериста Косино и командира вспомогательной артиллерии Икеду. На мостике также находился офицер снабжения Кобаяси, распределяя снаряды. Командир группы борьбы за живучесть Кисити Ёсино также стоял у переговорных труб на случай серьезных повреждений, требовавших его внимания. Старший помощник Коро Оно лично стоял у штурвала, готовый начать маневрировать.

Затем все они увидели первую ракету, и Ивабути понял, о чем говорил Киёта. Он назвал это Райдзю — громовым зверем, падающим с небо голодным волком в обличье молнии, охотясь за человеческими снами грозовой ночью. Хорошее название, подумал он. Ну и скорость!

Ракета спикировала на его корабль, словно стрела, и его глаза широко раскрылись, когда она с громовым ревом ударила в переднюю башню, исчезнувшую в черно-оранжевом огненном шаре. Корабль закачался от удара, металлические осколки ударили по «пагоде» надстройки, выбив один из иллюминаторов на мостике. Словно сами боги метнули в его корабль молнию, подумал он. Когда огненный шар, наконец, рассеялся, он увидел, что носовая башня наполовину сорвана с барбета, а одно орудие вырвано и задрано вверх. В самой башне зияла черная дыра в том месте, куда, должно быть, ударил бронебойный наконечник ракеты.

Вокруг башни начался пожар, подпитываемый остатками ракетного топлива, и Ивабути понимал, что там погибли все. Один выстрел, один удар? Это была не зенитная ракета! Это был демон из самых глубин ада! Райдзю уже было не тем словом. Его лицо вспыхнуло от гнева.

— Ответный огонь! — Заорал он, глядя, как башня номер два повернулась и изрыгнула собственное облако огня и серы в далекий вражеский корабль. Ударная волна от выстрела была настолько сильной, что несколько притушила огонь на передней палубе.

Наблюдатели на высокой «пагоде» следили за падением снарядов. Окрашенные в синий фонтаны воды взметнулись в воздух примерно в 500 метрах от левого борта вражеского корабля. Это выглядело слабым ответом, учитывая тот удар и потрясение, которые они только что испытали. Корректировщики начали передавать поправки группам управления стрельбой внизу. Орудия приняли поправку, тяжелые снаряды зашли в казенники, за ними последовали четыре картуза с порохом, необходимые для стрельбы на такую дальность.

В этот момент Ивабути заметил, что темный силуэт вражеского корабля словно осветили вспышки семафоров, одна, две, три… Через несколько секунд он услышал вой снарядов, поразившись тому, что два снаряда упали не более чем в двадцати метрах от его левого борта. Затем еще один снаряд ударил в «пагоду», затем второй, выбив еще больше иллюминаторов на мостике. Еще два снаряда упали с перелетом по правому борту.

— Снаряды малого калибра! — Крикнул Икеда, удивляясь их дальности и точности. Он не ожидал, что их собственные орудия вспомогательного калибра смогут открыть огонь на дистанции до 18 000 метров, но было похоже, что этот корабль снова превзошел их. Фактически, после залпа орудий главного калибра «Кирисимы» корректировщики отметили явный недолет. Вражеский корабль снова уходил от них.

Новые вспышки. В море падали все больше и больше снарядов. Один из них ударил по главной надстройке над мостиком и вывел из строя наблюдательный пост. Второй ударил значительно ниже, вызвав небольшой пожар. Третий снаряд ударил в главный броневой пояс левого борта, не причинив вреда толстой 281-мм броне.

Ивабути был в ярости. Вражеский корабль словно сначала нанес ему мощный удар в нос, а за ним серию быстрых ударов в лицо. Он подумал приказать крейсерам дать полный ход и сократить дистанцию с этим монстром, но понял, что они будут находиться под обстрелом этих сверхдальнобойных орудий среднего калибра в течение как минимум часа, даже если будут стараться сблизиться изо всех сил, как и докладывал Киёта. Точность вражеского огня была просто сверхъестественной! Снаряды явно были нацелены на его собственный корабль, демонстрируя тем самым, что они знали, кто в их группе представлял собой настоящую угрозу.

От злости и разочарования он сжал кулак, приказав уцелевшей передней башне дать еще один залп. Это была в большей степени попытка сохранить лицо. Снаряды снова легли с недолетом. Мидзути медленно увеличивал дистанцию. Он задержался нанес один сильный удар, чтобы проверить, осмелятся ли преследователи вступить в бой. Ивабути с неохотой отдал приказ прекратить огонь.