Тихое убийство. Инфекция как орудие преступления

Уже на этих примерах можно видеть, насколько по-разному протекала болезнь! Разнообразие признаков сбивало с толку и путало картину происходящего, заставляя специалистов сомневаться в том, что люди страдали и умирали действительно от одной и той же болезни. Оценка происходившего ещё более осложнялась тем обстоятельством — упомянутым нами ранее — что некоторое время никто не фиксировал самой распространенной формы сибирской язвы, кожной. А ведь она должна была давать 95 %-99 % всех случаев заболеваний! Сразу скажем, что несколько случаев (не менее 4-х) кожной формы всё же было зафиксировано, но произошло это не в начале эпидемического процесса, а спустя несколько недель, в мае 1979 г.

Именно благодаря вскрытию тел умерших удалось разобраться во всей этой головоломной петрушке, получить необходимые ответы и накопить ту статистику, которой мы можем сегодня доверять.

В морге при больнице № 40 во время вспышки сибиреязвенной инфекции работали 6 врачей-патологоанатомов, 2 санитара и лаборантка, отвозившая биоматериалы в ООИ Областного отдела здравоохранения. Первоначально — приблизительно на протяжении первой недели или чуть менее — врачи-патологоанатомы работали в специальном снаряжении (т. н. противочумных костюмах) с соблюдением соответствующих мер по дезинфекции. Также они трижды в день принимали тетрациклин, антибиотик широкого спектра действия, призванный подавить любую инфекцию, проникшую в организм.

Однако около 19 апреля, возможно, днём раньше или позже, в организации работ произошли радикальные изменения — Никифоров разрешил не пользоваться противочумными костюмами и не принимать тетрациклин. Существует только одна причина, объясняющая подобное снижение требований по безопасности медицинского персонала — главный республиканский врач-инфекционист понял, или ему кто-то подсказал, что от трупов заразиться сибирской язвой нельзя! А стало быть меры защиты и профилактики, применявшиеся патологоанатомами, избыточны.

Сам по себе вывод этот следует признать хотя и совершенно правильным, но парадоксальным. Ведь в естественных условиях заражение сибиреязвенной болезнью происходит именно через плоть больного или умершего животного, трупы павших животных всегда опасны. Их нельзя перерабатывать, их надлежит только захоранивать!

Запомним этот момент, в своём месте он получит своё объяснение. Примерно в те же дни в Чкаловском районе Свердловска началось невиданное. По улицам стали ездить автомашины и люди, облаченные в костюмы индивидуальной защиты, принялись поливать заборы, здания и даже крыши зданий белым раствором чего-то, что называли «английской солью». Разумеется, к известному слабительному эта жидкость не имела ни малейшего отношения — это был хлорсодержащий раствор, убивавший всё живое.

Не ограничившись этой простой, но эффективной мерой дезинфекции, городские власти приняли решение снимать грунт на глубину штыка лопаты и вывозить за пределы жилых кварталов — в посёлок Рудный у южной границы Свердловска. А поскольку грунтовые дороги в сухую погоду изрядно пылят, было решено заасфальтировать улицы. Да-да, несмотря на всеобщий расцвет «развитОго социализма», подавляющая часть улиц Чкаловского района до апреля 1979 г не имела асфальтового покрытия! И в последнюю декаду апреля 1979 г на территории района развернулась необыкновенно кипучая работа по укладке асфальта. Особенно деятельно асфальтировались улицы, прилегавшие к заводу керамических изделий (ЗКИ), а также в микрорайоне с говорящим названием «Вторчермет», расположенном ~1–1,5 км к северу от ЗКИ.

Работы носили — признаем это без преувеличения! — чрезвычайный характер. Асфальтирование не прекращалось даже по ночам. Понятно, что этот трудовой порыв носил не спонтанный, а хорошо организованный характер. На снятие и вывоз грунта, укладку асфальта, санобработку построек были экстренно выделены большие фонды материальных ценностей, денежные средства, людские ресурсы, техника.

Межведомственное взаимодействие организовывал и курировал областной комитет КПСС, который в то время возглавлял Борис Николеавич Ельцин, будущий первый Президент Российской Федерации. Автор не испытывает особых иллюзий насчёт исторических заслуг этого человека и далёк от восторженных оценок роли КПСС в истории страны, но объективность требует признать тот трудовой подвиг, что свершился в те месяцы в Свердловске. Автор считает — и намерен доказать это — что город с миллионным населением стоял тогда на краю катастрофы с трудно предсказуемыми последствиями и то, что эта катастрофа не разразилась, является заслугой вполне конкретных людей, каждый из которых добросовестно исполнял долг на своём месте. И Ельцин, безусловно, в числе тех, кто эту катастрофу предотвратил.

В этом месте, пожалуй, имеет смысл сказать несколько слов о порядке захоронения трупов людей, умерших от сибиреязвенной инфекции.