Тихий центр

— Я понимаю! — Игорь встал, взял магнитофон. — Я все понимаю, Оля. Мне кажется, ты должна еще раз подумать, хочешь ли ты со мной жить…

И ушел. Дурачок. Конечно, Оля хочет с ним жить! Да, им предстоит пройти вместе долгий трудный путь! Но вместе, вдвоем, они это сделают! С такой женщиной, как Оля, Игорь быстро добьется вершин, заматереет, станет хорошо одеваться, научится водить машину! Игорь в костюме — это же чудо! Увидеть и упасть! А Юлька с ее нервной системой точно упадет, когда увидит Игоря! Только надо будет полечить ему волосы — очень посеклись кончики, выглядит неопрятно. Но Оля сможет! Она сделает из Игоря человека, и Игорь ей потом еще спасибо скажет!

— Я подумала! — Оля примчалась на кухню. — Подумала! Я хочу с тобой жить! Мы сможем! Ты сможешь! А я буду тебе помогать!

Только что Игорь был во мраке, только что ему хотелось курить и ругаться, и показывать на самого себя пальцем, потому что дурак. Но пришел синеглазый ангел, улыбнулся и сказал:

— Ты сможешь… А я буду тебе помогать…

И так стало хорошо!

— Поцелуй меня! — попросил Игорь.

— Убери гитару!

И Игорь убрал гитару.

О, счастье целовать желанное!

— И вот еще! — Оля на секунду отвлеклась. — Откладывать больше нельзя! Нам надо срочно заняться твоими волосами!

— Как он?

— Да сейчас уже ничего! Уже встал, но закрылся и никого не пускает.

— А почему вы решили, что меня пустит!

— Таня… Вы же Таня?

— Таня.

— Он вас звал!

Компаньон ласково осмотрел Танины ноги.

— Я бы тоже вас позвал.

Таня кротко улыбнулась и постаралась поскорее распрощаться с общительным товарищем.

И Чапа в руках.

— А это какой породы собачка? Я смотрю, сейчас все модные девушки с собой таких таскают!

— Не знаю. Это не моя.

— Понятно! А то мне всегда было интересно, куда они в туалет ходят. В сумку?

Пока компаньон смеялся, Таня смогла сбежать.

Ирина Павловна проснулась, минуты две вспоминала кто она, что происходит. Не вспоминалось. Она прошлась по квартире, поискала смысл. Не нашла. Спустилась к Лилии Степановне. Одолжила, сходила в магазин, приняла. Сразу же четко и грозно нарисовался профиль дня: холод и мерзость. Снегопад, который предшествует яростной чистке дорожек. Отсутствие Таньки. Танька, дура, сбежала,

— У меня в ее годы она была! — горько ругалась себе под нос Ирина Павловна. — А у нее кто есть?

Дальше появились интересные идеи по восстановлению справедливости. Ирина Павловна развела водой содержимое мусорного ведра и щедро вылила образовавшуюся жижу на дверь квартиры, за которой скрывались скотский зять и его новая баба. Остатки помоев были вылиты на дверь квартиры Вадима, который тоже падла. Уехал, бросил Таньку. Как посмел? Бросить такую Таньку?

— Что я могу для тебя сделать, Вадим?

— Ничего. Просто будь рядом.

— Хорошо.

Даже какая-то раненая романтика в этой картине — истерзанный Вадим, опухшая от слез и бессонницы Таня. Но Чапа была слишком живой для такой сцены. Она вертелась, дрожала, скулила и не давала уйти в паузу.

— Я ничего не хочу, Таня. Я понимаю, что тебе тоже нелегко, мне жаль, но… Утешитель из меня сейчас никакой. Из тебя, я думаю, тоже…

— Я всегда кого-то утешаю. Это моя профессия.

— Я не хочу быть кем-то из твоих клиентов. Не хотел бы…

Таня промолчала. Все же, Вадим был виновен в том, что Таня долгое время сама была потенциальным клиентом. Только для нее Тань-жалетельниц не нашлось. Пришлось спасаться самой.

— Таня… Я не могу сейчас один быть в квартире… Ты можешь… пожить у меня? Поприсутствовать?

— В смысле? — Таня опешила. Как это — пожить? Хозяйство вести, что ли? А Вадим куда-то уедет? Или он так изысканно предлагает что-то другое, о чем когда-то Таня мечтала годами?

— Ну… Это все слишком… неожиданно. Понятно, что ожиданно оно быть не могло… Но… Нужен живой человек дома… Кто-то живой…

Кто-то… Что ж за ерунда…

— Вадим, я не знаю. Дело в том, что у меня и так много дел. Ну, правда… Светлана Марковна… Может быть, тебе будет проще нанять домработницу? А? Только не обижайся! Если ты не хочешь домработницу, я что-нибудь придумаю правда!

— При чем тут домработница? — Вадим наморщил лоб. — Я что, сказал что-то о домработнице?

— Ну, я так поняла… Тебе ведь надо, чтобы кто-то занимался хозяйством, если Оля…

— А ты что, думаешь, что Оля занималась хозяйством? Оля не занималась хозяйством! Оля занималась чем угодно — красила ногти, ходила на презентации, покупала журналы, поливала пальму, совращала чужих мужей, — но хозяйством она не занималась!

— Не начинай…

— Я не начинаю! Я просто хочу, чтобы ты пожила у меня! Я понимаю, что ты можешь думать все, что угодно, но…

И тут Вадим сморщился:

— Как она могла? Таня! Как? Я не понимаю этого? Я же есть, я живой! Как она могла при мне живом? Как она могла не сказать мне пораньше, как-то тактично, я не знаю! Вы же женщины! Вы умеете, вы должны быть тактичными!

Таня молчала, послушно кивая. Должны. Мы, женщины, вообще всем должны…

— Она… Она ведь прекрасно понимала… как это отразится…

— Мне кажется, она меньше всего думала о том, как это отразиться на тебе.