Тихий океан

Оставлять это дело просто так, я был не намерен. Поэтому по горячим следам накатал рапорт командованию. Где подробно описал данный инцидент. Это уже подсудное дело получается. И я прикрывать полковника Дэвиса не стану. Этот чудак на букву «М» мне весь мозг уже выел. Не сработаемся мы с ним. Не хочет он мои приказы выполнять. Флаг ему в руки, барабан на пузо и табличку с матерными словами на грудь. И пускай этот картонный Наполеон кусается с военным трибуналом. Полковник Клинтон, кстати, тоже похожий рапорт написал. Эти рапорта мы и отправили в штаб ВВС с первым же транспортным самолетом, который привез сюда припасы и улетел назад в Австралию. И уже через день полковника Дэвиса отозвали в Австралию. И больше я его не видел. Что с ним там сделали? Мне плевать. Главное — этого неприятного человека от нас убрали. Бесил он меня не по-детски. А я его предупреждал, между прочим. Хорошо, что капитан Галуша, впечатленный судьбой своего командира, пальцы гнуть не стал. И все мои приказы потом выполнял очень старательно и быстро. Он же теперь занял должность командира 8-й бомбардировочной эскадрильи. И мы с ним нормально работали в дальнейшем.

Глава 20 Жирная цель

Помните, я говорил о жирной цели для американских пикирующих бомбардировщиков. Той самой из-за которой не жалко потерять самолеты и людей. И мы такую цель нашли. И не одну, а целых две. 3 апреля 1942 года я отправил уже ставшую традиционной воздушную разведку. И она обнаружила два японских транспортных корабля в бухте Хуон возле Лаэ. И это была действительно достойная цель для американских пикировщиков из 8-й эскадрильи. Когда я сообщил об этом капитану Галушу, то тот чуть не прыгал от радости. Моральное состояние его подчиненных нуждалось в срочной встряске после первого неудачного боевого вылета. Боевой дух у американцев заметно снизился после того неприятного скандала со смертью австралийских военнослужащих. И вот теперь я предлагал 8-й эскадрилье шанс реабилитировать себя в глазах австралийцев. К вылету все наши и американские самолеты были готовы заранее. Только бомбы на «Баньши» надо было подвесить и можно было вылетать. Американцы в этот вылет брали с собой осколочно-фугасные авиабомбы AN-M-57 массой в сто тринадцать килограмм. Нет, у них были бомбочки и побольше на двести двадцать семь килограмм. Бронебойные, между прочим. Но капитан Галуша логично посчитал, что их применение будет в этой операции избыточным. Они же предназначаются для уничтожения легкобронированных кораблей и легких железобетонных укрытий. А у тех японских транспортов нет никакой брони. Поэтому командир 8-й эскадрильи решил, что бомбы в сто тринадцать килограмм будут в самый раз для уничтожения этих кораблей противника. Кстати, из можно было подвесить аж по две штуки под крыльями на каждый А-24.

Лететь от нашей авиабазы до Лаэ меньше часа. Вражеская авиация нам никак не препятствует. Видимо, японцы еще не оправились после нашего рейда на Рабаул? Но расслабляться нельзя. Поэтому я взял с собой одну эскадрилью «Динго» в этот вылет. Будем прикрывать американцев на случай появления японских истребителей. А на войне только так. Нельзя недооценивать противника. Над линией фронта пролетаем тоже без всяких проблем. Капитан Галуша прислушивается к моим советам. И его самолеты теперь тоже летят повыше. Чтобы зенитки противника на переднем крае их не достали.

Наконец, подлетаем к Лаэ. Бухта Хуон прямо под нами. А вот и японские транспортные корабли. Один уже стоит возле пристани Лаэ. Видно даже отсюда, что с него разгружают какие-то ящики. Наверное, боеприпасы или запчасти для самолетов? Второй японский корабль стоит на якоре посреди бухты. Ждет своей очереди к разгрузке. Пристань то в Лаэ не очень большая. Там два морских транспорта не поместятся. Наши воздушные разведчики внимательно осматривали окрестности и даже фотографировали их. Поэтому мы знаем, где в Лаэ у японцев стоят зенитные орудия. И сейчас эскадрилья «Динго» заходит на них в атаку, разбиваясь на группы по моей команде. Мы пригасим зенитки, пока американцы будут бомбить японские корабли. Японцы наше появление и в этот раз благополучно прохлопали ушами. Впрочем, мы их за эти дни приучили не волноваться. Каждое утро в Лаэ прилетала наша воздушная разведка. И… ничего потом не происходило. Вот японцы к этому привыкли и расслабились. А мы нагрянули внезапно.